Любовь стала для них тем огнем, который закалял их характеры, зажигал сердца жаждой творчества, труда и подвига.
Румянец залил лицо Олега. Он не понимал Виктора. «Отступился? — подумал парень, — Нет, на это не похоже…»
Денисов невольно улыбнулся: вспомнилось ему, как Маяковский в каких-то стихах (чертовщина, на Луне позабыл, в каких именно!) славил такую любовь, при которой завидуешь не удачливому соседу, а Копернику и вскакиваешь с постели, чтобы топором нарубить, играючи, дров… Кажется, так? Со стихами у него дела не ладились…
— Чему вы улыбаетесь, Иван Иванович? — недоуменно и растерянно спросил Олег, ожидая любого приказа начальника экспедиции.
— Припомнилось одно стихотворение. Процитировал бы, да в точности его не воспроизведу. Выветрилось. Скажу только — вы настоящие друзья! Настоящие. Должны понимать друг дружку. Коль скоро Виктору первому пришла в голову мысль о подвиге…
— Да! — выкрикнул Виктор. — Мне…
— Только я на твоем месте не называл бы это громко «подвигом», а просто считал бы работой. Трудом, Виктор, — наставительно и почти строго проговорил Денисов.
— Я это понимаю, Иван Иванович. И вы, вижу, все понимаете, вот только Олег… Друг мой Олежка что-то отмалчивается.
— Хорошо. Я согласен, Виктор, — негромко сказал Олег.
На следующий день «Вулкан» был подготовлен к отлету. Поль Арноль и Роб, тепло простившись с Денисовым и Виктором, начали взбираться по капроновой лестнице к шлюзовой камере ракеты.
Олег стоял на базальтовой площадке, слушал последние распоряжения Денисова.
— Когда примете Макса с «Алмаза», сделаешь круговой облет Луны. Над Морем Нектара — выходишь на курс…
— Понятно, Иван Иванович, — бодро проговорил Олег и по-военному козырнул.
— Счастливого пути! — скрывая волнение, напутствовал его начальник экспедиции.
Виктор Машук подошел к Олегу и, по-мужски обняв его, сказал:
— Ты встретишь Наташу? Ты должен повидать ее…
— Постараюсь.
— Передай, пожалуйста: я перед нею виноват.
Виктор был таким серьезным, что Олег почувствовал, как в его душе вдруг оборвалась какая-то туго натянутая струна и вдруг затуманились глаза. Виктор редко разговаривал с ним так искренне.
— Передам, Виктор, обязательно передам! — голос его дрожал, хоть он и старался не выдать волнения.
Они простились.
«Вулкан» стартовал с Луны.
Эпилог
Прошло несколько дней. Олег отлично привел на Землю свой космический корабль. Он никогда не забудет той встречи, которая была приготовлена им, людям, повидавшим воочию Луну.
Москва — в цветах. Георгины, гладиолусы, флоксы… Звучали оркестры… Морским прибоем катилось «ура»…
Конечно, его отыскала Наташа. Они крепко и нежно поцеловались. Это был поцелуй, который дорого стоил Наташе — ей пришлось отдать Олегу сердце. И вот два сердца бьются согласно: его и ее…
Они вдвоем. Не очень пышно обставлена квартира, зато сколько в ней света, солнца, воздуха! Окна раскрыты настежь, как и их молодые сердца. С четвертого этажа открывается широкая перспектива Ленинских гор. Высится окруженный розовой дымкой Университет, отливает золотом мрамор колонн дворца, возвышаются стрельчатые башни. Легко и величаво переброшены через реку фермы мостов.
Под окном — сад. Яблони — все в плодах. Где-то в ветвях поет пичужка. Олег застыл у окна, зачарованно слушает ее. Как она старается, какие выводит трели и рулады!
— Ты знаешь, о чем она поет? — задумчиво спрашивает Наташа, становясь рядом.
— О голубизне неба и облаках. О грозах и ветрах. О лесах, сверкающих росами, — обо всем том, о чем тоскует сердце и что зовется красотою, — ответил Олег.
— Ты угадал, мой хороший, — вздохнула Наташа. — Я только хочу добавить: поет она о нашем счастье и о наших друзьях.
Олег все понял и улыбнулся. Они вместе, одним завороженным взглядом отыскали в небе серый, точно замшелый диск Луны и долго смотрели на него. Там работали и жили Денисов и Виктор…
— Это правда… — Олег обнял Наташу, и они оба долго стояли так, думая каждый о своем.
— Мой милый, мой непокорный и гордый…
— Не говори так, — сказал Олег ласково. — Не то возьму тебя и увезу на Луну. Будешь плакать по Земле…
— С тобой я готова лететь хоть на Марс… — Наташа посмотрела на него глазами, полными слез.
— Что это? Ты плачешь? — спросил он удивленно.
— Да, плачу… Это бывает.
— Почему?
— Вспоминаю. Веришь, пока ожидала тебя… Ты не обращай внимания. Это хорошие слезы. Душа прощается с тоскою.