Ренджи недоуменно прищурился.
– Запечатай занпакто.
Абарай подчинился. Удерживать банкай уже не было смысла. Кучики отобрал у него занпакто, пинком перевернул лейтенанта на спину, вытащил у него из-за пояса ножны, сунул в них Забимару и запихнул себе за пояс рядом со своей катаной.
– Ну, и что мне с тобой делать? – поинтересовался он у Абарая.
Ренджи не ответил. Конечно, он предпочел бы, чтобы капитан прикончил его прямо сейчас, а не отдавал под суд, но просить ни о чем не собирался.
– Ты предлагаешь мне каждый раз доводить тебя до бешенства подобным образом? – продолжал Кучики. – Боюсь, я очень скоро исчерпаю запас оскорблений. Подумай над этим. Если ничего не придумаешь, я попрошу у Куроцучи его недоделанные таблетки.
Он схватил лейтенанта за локоть, рывком поставил на ноги. Ренджи охнул от боли и отключился.
Очнулся Ренджи в госпитале. Сам был более или менее цел, а кроме того, Забимару лежал рядом на столике. Значит, он не под арестом. Это странно. Окончание боя он помнил смутно. Кажется, капитан говорил что-то про таблетки. Единственное, что Ренджи помнил совершенно отчетливо, это ощущение, что должен умереть. Однако, почему-то был жив.
Абарай собрался с силами и сел. Он был замотан бинтами с ног до головы. Да, Сенбонзакура – это не шутка. На кровати лежала чистая форма. Скрипя зубами, Ренджи принялся одеваться. Потом, прихватив занпакто, с трудом выбрался в коридор. Его шатало так, что приходилось придерживаться за стены. По пути наткнулся на Унохану.
– Вы уже на ногах, лейтенант Абарай? – Главный медик Сейрейтея внимательно оглядела его. – Капитан Кучики просил вас показаться ему, когда будете в состоянии.
– Угу, – Ренджи кивнул, отчего снова потерял равновесие. – Спасибо, капитан Унохана. Тогда я пойду.
– Осторожнее, – напутствовала она.
Кое-как он добрался до штаба. При входе в кабинет его занесло, так что он врезался плечом в косяк и вцепился в него, чтобы удержаться на ногах. Кучики бросил на него один короткий взгляд и жестом велел разворачиваться.
– Отдыхать, – скомандовал он.
Ренджи, не произнося ни слова, отлепился от косяка, развернулся и отправился к себе.
Он провалялся в постели больше суток. Иногда просыпался, потом снова проваливался в сон. В какой-то момент ему показалось, что кто-то вошел в комнату, и действительно, открыв глаза, он обнаружил на циновке рядом с постелью чашку риса. Ренджи дотянулся до нее, слопал, почти не жуя, и снова отключился. Окончательно он пришел в себя только утром, но не смог бы точно сказать, которое это утро. По всему выходило, что он проспал, как минимум, одно дежурство. Надо было явиться на службу хотя бы сейчас. Неизвестно, что его там ждет, но все равно.
Капитана на месте еще не было. Ренджи уселся за стол и принялся изучать свое расписание. Тренировка с младшими офицерами, вот черт! И так все болит. Разве что дать им простенькое задание, а самому отсидеться в сторонке. Вряд ли капитан будет делать ему поблажки. Впрочем, что это он! Может, его прямо сейчас посадят под замок.
Уловив знакомую реяцу, Ренджи поежился и, когда капитан вошел в комнату, опустил взгляд. Бьякуя снисходительно оглядел лейтенанта. Что за мальчишка! Сначала напакостит, а потом отводит глаза. Наверняка, ему сейчас стыдно, он-то сражался всерьез! Кучики вынул у него из пальцев расписание.
– Так, тренировку проведу сам, – сказал он. – А ты вместо этого возьмешь вот что, – и он переложил пачку бумаг со своего стола на лейтенантский.
Ренджи только изумленно хлопал глазами.
– Теперь о твоих ошибках, – невозмутимо продолжил Бьякуя. – Ты слишком легко поддаешься гневу и теряешь самообладание. Тебя легко спровоцировать. Тебе нужно учиться держать себя в руках. И второе: у тебя нет стратегии. Ты прешь напролом, не думая. Ты столько времени сражаешься со мной, неужели до сих пор не придумал, как меня победить?
– Кучики-тайчо, – наконец, решился Ренджи, – что это вообще такое было?
– Как что? Тренировка.
– Похоже, он всерьез решил меня угробить, – пожаловался Ренджи.
– Да, ты совсем скверное выглядишь, – Рукия тревожно разглядывала его измученное лицо. – Я попробую с ним поговорить.
– Не надо! Еще не хватало, чтобы ты за меня заступалась.
– Но так не может продолжаться!
– А это все равно ненадолго, – пообещал Ренджи. – Надолго меня не хватит.
– Придурок, кто ж так шутит! – разозлилась Рукия. – Брось это дело. Откажись.
– Ага, он меня сразу выкинет.
– Ну и пусть!
Перепалка через некоторое время перешла в дружескую потасовку, в которой вышла бесспорная победа Рукии, после чего друзья, забыв уже начало разговора, принялись смеяться над всем подряд. Они не виделись с тех пор, как вдвоем скрывались от Кучики-старшего, а не болтали столь беззаботно и того дольше. Теперь же светило яркое солнце, неприятности были в прошлом, и можно было просто смеяться.
Бьякуя уже почти вывернул из-за угла здания, однако услышал смех и остановился. Осторожно, чтобы не заметили, продвинулся чуть вперед, выглянул. Его названная сестра и его лейтенант весело болтали, подталкивая друг друга локтями, и громко хохотали. Бьякуя не стал показываться, остановился в тени, прислонившись затылком к прохладному камню. Стоит выйти на свет – и смех закончится. Они тут же разбегутся по своим местам. Ладно, пусть пока…
Какие же эти двое… другие, не такие, как он. Они оба руконгайцы, подумал он, а в Руконгай обычно попадают из Мира живых. Когда-то они были живы. Пусть даже были еще слишком малы, но все же у них была какая-то другая жизнь. А он? Бьякуя вдруг подумал, что для них он – представитель Мира мертвых. Он никогда живым не был. Поэтому они настолько разные, поэтому им так трудно понять друг друга.
Ренджи расхохотался слишком сильно и вдруг согнулся, охнув от боли. Лицо Рукии тут же стало серьезным.
– Ну зачем тебе это все, Ренджи? Зачем ты так над собой издеваешься?
– Ты знаешь, Рукия, – отдышавшись, Ренджи выпрямился, – когда тебя приняли в клан Кучики, я велел себе больше не вмешиваться в твою жизнь. Общение с таким оборванцем, как я, могло тебе повредить. Я не хотел доставлять тебе неприятностей. А теперь все изменилось. Пусть я по-прежнему безродный бродяга, но я лейтенант, и это уже кое-что. Теперь никто не станет смотреть на тебя косо из-за меня. И, вот увидишь, однажды я добьюсь того, что ты будешь гордиться, что знаешь меня!
– Дурак ты, Ренджи, – тепло улыбнулась Рукия.
– Заткнись, благородная госпожа Кучики! Я сказал – будешь гордиться, значит будешь!
«Зачем, Хисана? – думал Бьякуя, глядя на эту парочку. – Зачем ты просила меня об этом? Все равно я не смог сделать ее счастливой. А вот неприятностей добавить – сколько угодно. Надеюсь, они просто друзья. Потому что если нет…» Все равно уже ничего не изменишь.
Он не спешил уходить. Он никуда не торопится. Можно еще немного вот так постоять. Бьякуя закрыл глаза.
Рукия подкараулила его, когда он возвращался с намеченной тренировки с отрядом.
– Брат, я хочу с вами поговорить.
Брови решительно сдвинуты, маленькие кулачки сжаты. Надо же, ведь она всегда робела перед старшим братом! Бьякуя остановился.
– У тебя что-то случилось?
– У меня – нет. Но зачем вы так с Ренджи?
– Я всего лишь хочу сделать его сильнее.
– Зачем это вам? – Рукия раскраснелась от волнения, но с курса не сбивалась. – Я понимаю, Ренджи – он просто придурок. А вам-то для чего понадобилось над ним издеваться?
Похоже, она всерьез разозлилась на них обоих. И теперь готова защищать своего друга и от брата, и от него самого. Как это по-человечески!
– Ты сама знаешь, что сила Готэй-13 – это, в основном, сила его капитанов и лейтенантов. Остальные, когда речь заходит о серьезном деле, просто не в счет. Кроме того, я забочусь о престиже шестого отряда. И наконец, Абарай сам просил помочь ему стать сильнее. И он станет сильнее, если не сбежит.
– Он не сбежит, он сдохнет, – буркнула она, отворачиваясь.
– Этого я не допущу, – пообещал Бьякуя.