— Да, недавно летала домой по делам, прихватила сумку еды.
— Протухшей селедки что-то не видно, — повел носом я. — Запахи сплошь приятные.
— Наша селедка не протухшая, она квашеная, — поправила валькирия мою неграмотность, а затем успокоила: — Этот деликатес уже съела.
Следом за закусками появилось куча бутылок. Я узнал «Мартель Ноближ», «Абсолют» и «Аквавит Андерсон». Остальное осталось неопознанным.
— Виски, коньяк, водка, — повела рукой валькирия.
— Погоди, а ветеринары справку дали? — вместо выбора напитка поинтересовался я.
— Да, — кивнула она. — И мне, и Дику.
— Неси, — велел я, сооружая бутерброд с бужениной и оливками. — Снимки, справки, рекомендации. Весь анамнез неси, буду смотреть вынимательно.
Глава 49
Глава сорок девятая, в которой мы познакомились случайно, в твои я посмотрел глаза
В последние месяцы я нахватался разных медицинских познаний. И жизнь заставила, и самому было интересно. Набрался по верхушкам, конечно, но в проблемах колена разобрался основательно. Пациенты, в смысле Антон, Вера и я сам, не жаловались. Основную работу там, правда, сделали хирурги. Только я тоже немало сил приложил, доводя коленки до образцового состояния — и внешне, и внутренне.
А из справки вытекало, что у Хильды, кроме ушиба ноги, еще и травма связок правого колена.
— Синяк на бедре у тебя приличный, но не критичный, — сообщил я, дегустируя копченого лосося. — Кости целые, а шкура на мясо нарастет.
— Ты видишь тело через одежду? — задумалась она, и вдруг порозовела. — Всё-всё видишь?
— Только травмы, — пресек я глупые подозрения. — Что ветеринары сказали насчет мениска?
— Велели идти к специалисту.
— Логично, — кивнул я. — Грамотные коновалы тебе попались. Ходила?
— Зачем? — удивилась валькирия. — У меня полис ДМС, очень хороший. Там все болезни перечислены. Девочки с ресепшена дозвонились до больницы, целая бригада приехала.
— Прямо сюда?
Она пожала плечами:
— Я здесь живу. Врачи посмотрели снимки, с диагнозом согласились. Выписали больничный лист, велели пока лежать.
— Так-так… А потом?
— А потом идти в травматологию, к ортопеду.
— Не очень-то ты лежишь, — хмыкнул я.
— Работа себя сама не сделает, — выдала валькирия стандартное откровение трудоголика. — Чем больше лежишь, тем больше копится дел.
— Под лежачий камень вода не течет, — согласился я. — Только с болезнями тоже надо бороться.
— Резать не дамся! — вскинулась она. — Пока «Пенталгин экстра-гель» втираю. Помогает.
Мне оставалось лишь вздохнуть цитатой:
— «Мой опыт всех ошибок друг. Порой забывчив, а порой опасен».
Хильда нахмурилась. Хорошо ухоженные брови грозно сошлись.
— Что это значит?
— Ты неправильная шведка, — пояснил я. — Интернет утверждает, что шведы предпочитают действовать последовательно. Они любое дело доводят до конца. Если швед встал в очередь, то будет стоять до упора и терпеливо ждать.
— А я не шведка! — неожиданно выдала она, и выпятила подбородок. — Да, я родилась и выросла в Гетеборге, но моя семья принадлежит к древнему германскому роду.
— Ух ты, — поразился я. — Неожиданно.
— Ожиданно! У меня и русские корни есть.
— Да? Только в смысле коленки это неважно. Здесь написано, что сильный удар по колену вызвал травму медиальной коллатеральной связки.
— И что?
— При частичном разрыве одной из частей связки жить можно. Нестабильности нет, характерны только болевые ощущения и незначительный отек. Опухоль есть?
Вопрос я задал для проформы, припухшее колено и без слов наблюдалось особым зрением. Уж в этом деле я собаку съел… Вслух повторил очевидное:
— В колене полно всяких связок и менисков. У тебя, слава богу, разрыва связок нет. Но кое-что починить надо.
— Нет! — согласилась она. — Сначала Дика почини! Он, бедняга, встает с трудом, и ходит еле-еле, на трех ногах.
— Не вопрос, — покладисто согласился я. — Тогда прибери со стола в гостиной, там собачку будем пользовать.
Овчарку мы перенесли вместе с подстилкой, весьма бережно. Но Дик все равно занервничал, предчувствуя недоброе. На столе он заворочался и показал зубы.
— Держи голову, — распорядился я. — Разговаривай и гладь. У него ума хватит, извернется и цапнет.
В голосе Хильды послышались трагические нотки:
— Ему будет больно?
— Ему и сейчас больно. Меньше чем раньше, только боль вредная зараза, всегда возвращается. Смотри, какие глаза печальные.