— В первый раз?
— Угу, — нехотя соврал я.
Он пошло пошутил и представился.
Не стал запоминать его имени — не вижу смысла. Во-первых, не люблю дорожные знакомства. Во-вторых, большую часть полёта собираюсь провести в криоанабиозе, поскольку терпеть не могу перегрузки во время разгона и торможения корабля. Да и томиться в ожидание конца путешествия…
— Может, когда поднимемся на борт, выпьем по этому поводу? — продолжал дальнобойщик.
— Не пью, — опять соврал я.
Он взглянул с неприязнью, вернулся к своим и принялся что-то громко рассказывать. Прислушавшись к разговору, я понял, что речь шла о выпивке и женщинах.
Дальнобойщики — как бы низший слой в «касте» светлячков. Многие из нас относятся к ним как к паршивым овцам, портящим стадо. В дальнобойщики ссылают, как правило, за серьёзные проступки. А их образ жизни — постоянные перелёты, криоанабиоз — не располагают к духовному и интеллектуальному росту. Так что, однажды попав в дальнобойщики, вырваться практически невозможно.
«Сброд, — любит повторять Саша Тойвен. — Отбросы общества».
Перед входом в звездолёт я остановился и обернулся назад.
Небо сегодня особенно красиво — лазурная голубизна подчёркнута тонкими перистыми облаками.
«На Конкордии такого не бывает», — подумал я и ступил на борт.
Глава 6. Виктория
В книге рассказывалось о похождениях кота, в которого переселился дух человека: бедная зверушка искала дом, в котором когда-то жила. Нашёл или нет, я так и не узнал, потому что на половине книги задремал.
Однако вскоре проснулся. Причиной тому была навалившаяся тяжесть. Дышать стало затруднительно, в ушах загудело. Я открыл глаза и прислушался к ощущениям. Ничего страшного не происходило, просто звездолёт набирал скорость, а с ними — перегрузки. Вполне терпимо и обыденно.
Чтобы взбодриться, встал с кровати и прошёлся по каюте. Апартаменты напоминали номер в гостинице средней руки: комната с кухонной зоной, ванная совмещена с туалетом.
Решив попить кофе, долго не мог найти кружку: не сразу пришло в голову, что предмет, который вначале принял за модель звездолёта, на самом деле является стилизованным под корабль бокалом.
Я налил кофе и принялся рассматривать необычный сосуд. Вначале даже возникло желание приобрести нечто подобное: настолько изящным он показался. Синий, с тонкими белыми полосками и красным сердечком, по которому готикой выведено «Виктория».
Но потом подумал, что фирменную, сделанную под заказ кружку мне вряд ли продадут, и как-то сама собой зародилась хулиганская мысль украсть её.
Почему звездолёт называется «Виктория»? На ум почему-то сразу пришло доблестное участие в каких-нибудь боевых действиях…
Уж не тот ли это корабль, что вывез несколько тысяч раненых с осаждённой террористами Миранды?.. Хотя — нет, вроде бы, там был военный крейсер…
Мои размышления прервал сигнал видеофона. Я ответил, и на экране появилась миловидная азиатка в белоснежном чепчике.
— Господин Шервинский, — сказала она тоненьким голоском, — это Митико из медицинского блока. Ваша криокамера будет готова примерно через пятнадцать минут. Когда вы сможете к нам подойти?
— Уже выхожу, — с готовностью ответил я. — Допью кофе и приду.
— Хорошо, — Митико улыбнулась, — буду вас ждать.
Когда через полчаса она закончила с медицинским обследованием, моим первым вопросом был:
— А почему ваш корабль называется «Виктория»?
— В честь Виктории Белфаст, — рассматривая диаграммы, ответила Митико. — Слышали про такую? Та самая, которая была на «Викинге».
— Да, слышал, — сказал я, немного расстроившись, что не подтвердились предположения насчёт Миранды и военного прошлого звездолёта.
Но и носить имя первопроходца космической колонизации — более чем достойно.
Тем более что это именно с Викторией Белфаст произошёл тот самый случай — инцидент, открывший новую страницу в истории земной экспансии…
Первые колонисты отправились в космос ещё до войны. Стеснённое высокой плотностью населения человечество рассчитывало расширить жизненное пространство за счёт других планет. Идея далеко не нова: так поступали и раньше. Те же викинги, к примеру, в поисках новых земель разорили половину Европы и даже открыли Америку.
Вторая волна экспансии связана с военными ужасами: люди справедливо рассудили, что конфликты возникают, как правило, из-за нехватки ресурсов и врождённой человеческой глупости. Поэтому и отправлялись в космос на огромных кораблях-городах, вмещающих десятки тысяч мигрантов.