— Не будем больше об этом, — сказал Морис, который понял, что пора уходить, — укажите мне обратный путь и забудем…
— Указать вам дорогу? — воскликнул Диксмер. — Вы хотите нас покинуть? Нет, нет, сегодня я, вернее мы, я и мой компаньон, даем ужин, на котором будут и те бравые молодцы, которые хотели вас зарезать. Я бы очень хотел, чтобы вы поужинали с нами. Вы увидите, что они вовсе не такие дьяволы, как на первый взгляд.
— Но, — сказал Морис, вне себя от радости, что может еще несколько часов находиться возле Женевьевы, — я не знаю, следует ли мне согласиться.
— Как, следует ли согласиться!? — воскликнул Диксмер. — Я думаю, что следует: на ужине будут такие же преданные патриоты как и вы. Да и я не поверю, что вы простили меня до тех пор, пока мы не преломим хлеб за одним столом.
Женевьева не произнесла ни слова. Морис терзался.
— Я ведь сам не знаю, — бормотал молодой человек, — боюсь, не буду ли вам мешать, гражданин… Этот костюм… Мой ужасный вид…
Женевьева робко взглянула на него.
— Мы приглашаем от чистого сердца, — сказала она.
— Согласен, гражданка, — ответил Морис, кланяясь.
— Хорошо, пойду успокою наших приятелей, — сказал Диксмер, — а вы пока согрейтесь, дорогой друг.
Он вышел. Морис и Женевьева остались одни.
— Ах, сударь, — сказала молодая женщина с интонацией, которой напрасно старалась выразить упрек, — вы нарушили и данное вами слово, вы не сумели сохранить тайну.
— Как! — воскликнул Морис, — сударыня, разве я вас скомпрометировал? В таком случае, простите меня. Я удаляюсь и никогда…
— Боже! — воскликнула она, вставая. — Вы ранены в грудь. Рубашка вся в крови.
И действительно, на тонкой белой рубашке Мориса, которая была в таком странном контрасте с его грубым костюмом, виднелось большое пятно запекшейся крови.
— О! Сударыня, не беспокойтесь, — сказал молодой человек. — Один из контрабандистов уколол меня кинжалом.
Женевьева побледнела и взяла его за руку.
— Простите меня, — прошептала она, — за то зло, которое я вам причинила. Вы спасли мне жизнь, а я чуть не стала причиной вашей смерти.
— Разве я не вознагражден за все, ведь я нашел вас? Неужели вы хоть на мгновение усомнились, что я искал только вас, а не другую женщину.
— Пойдемте со мной, — перебила Женевьева, — я дам вам белье… Не нужно, чтобы наши гости видели вас в таком виде: это было бы для них страшным упреком.
— Я вам ужасно мешаю, правда? — сказал Морис, вздыхая.
— Вовсе нет, я выполняю свой долг.
И она добавила:
— И выполняю его даже с удовольствием.
Женевьева проводила Мориса в большую туалетную комнату, обставленную очень элегантно и изысканно, чего Морис никак не ожидал увидеть в доме хозяина кожевенной мастерской. Этот Диксмер действительно казался миллионером.
Потом она открыла все шкафы.
— Берите, — сказала она, — вы здесь у себя дома.
И ушла.
Когда Морис вышел, он увидел вернувшегося Диксмера.
— Пойдемте, к столу! — сказал он, — ждут только вас.
Глава IX
Ужин
Когда вместе с Диксмером и Женевьевой Морис вошел в столовую, расположенную в той части здания, где он побывал вначале, стол был уже накрыт к ужину, но зала была еще пуста.
Начали входить приглашенные, всего — шестеро. Это были мужчины, приятные внешне и в большинстве своем молодые, одетые по последней моде. На двоих или троих были даже якобинские куртки и красные колпаки.
Диксмер представил им Мориса, огласив при этом все его звания и перечислив достоинства.
Затем, повернувшись к Морису, сказал:
— Вы, гражданин Линдей, видите всех, кто помогает мне в деле. В силу особенностей нашего времени, благодаря революционным принципам, стершим все границы, мы живем по законам святого равенства. Каждый день мы дважды собираемся за этим столом. Итак, к столу, граждане, к столу!
— А мсье Моран? — робко спросила Женевьева. — Разве мы не будем его ждать?
— И то правда, — ответил Диксмер. — Гражданин Моран, о котором я уже вам говорил, гражданин Линдей, это мой компаньон. Если можно так выразиться, он отвечает за мозговую сторону нашего дела: ведает делопроизводством, заведует кассой, оформляет счета, выдает и получает деньги, то есть, занят больше нас всех. И из-за этого иногда опаздывает. Я схожу за ним.
В эту минуту дверь отворилась и вошел гражданин Моран.