Дейви никогда не узнал, предпринял ли Матт какие-нибудь шаги в этом деле или нет. Но вне зависимости от ответа, это никак не сказалось на результате. К концу Рождества Артура так захватила эта мысль, что он отвез Кловер в Лондон, чтобы встретиться с хирургом и предложить ему выполнить операцию без промедления. Операция состоялась в собственном доме хирурга 20 января. Им использовались новые инструменты, которые, как он сказал, «уменьшат то, что длится мучительные годы, до одной минуты».
Кловер выдержала операцию и исследования с большим мужеством, не разрешая себе жаловаться, и лишь однажды невольный тяжелый вздох вырвался у нее. Хирург объявил, что она перенесла операцию очень хорошо, и он полностью верит в успех. На следующий день после операции она была очень слаба, что объяснили потрясением от испытания. Однако утром она проснулась в жару, который неуклонно повышался. Два дня она металась в бреду и в первые часы 24 января умерла.
Артур был опустошен. Никто не предполагал, что он сильно любил жену, поскольку их брак был заключен по финансовым соображениям, но он вырос с ней так же, как и Матт, и они прожили вместе в браке шесть лет. Он гнал лошадей, сломя голову, из Лондона в Морлэнд, не дав даже никаких указаний, что делать с несчастным трупом. Внезапно появившись в семье со своей ужасной новостью, он стал кричать, что в этом вина Индии, что она убедила его пойти на операцию из злобы и чтобы отомстить Кловер. Индия побледнела и пыталась отвести от себя страшное обвинение. Когда Артур прервал на мгновение громкую речь, Матт бросился к нему и вытащил его из комнаты, толкнув прямо в руки Дейви.
– Дай ему тминной водки, дай ему настойку опия, что-нибудь. Он вне себя. Он потерял разум. Я должен вернуться к своей несчастной жене.
Дейви взял рыдающего, близкого к обмороку Артура, отвел его наверх и оказал необходимую помощь. Когда Артур начал снова неистовствовать, Дейви отослал всех слуг подальше, чтобы они не слышали ничего, так как боялся того, что мог высказать сгоряча Артур. В конечном счете он был очень рад, что так поступил, а когда несколько часов спустя он, наконец, утихомирил Артура и уложил его в постель, где тот забылся в судорожном сне не без помощи приличного количества бренди, Дейви выглядел очень задумчивым.
Именно в этот раз, как никогда прежде, Матт возблагодарил Бога за то, что он послал ему Дейви, ибо Дейви все больше и больше проявлял свои достоинства. Матт жестоко страдал. Он чувствовал вину за то, что не вмешался вовремя в предстоящую операцию, хотя, по правде говоря, он ничего не мог сделать. Именно Дейви управлялся с Артуром, держа его подальше от Индии и от остальных домочадцев, пока не привел его в более спокойное состояние ума. Дейви убедил Артура, что ему будет лучше вернуться домой в Кендал, и поручил Клементу сопровождать его туда. Дейви съездил в Лондон, чтобы устроить похороны Кловер, и Дейви же сообщил другим членам семьи о трагедии.
Если, вернувшись в Морлэнд, Дейви стал более спокойным и погруженным в свои мысли, менее склонным к общению, чем раньше, этого не заметили среди всеобщей подавленности. Весь дом был погружен в глубокий траур, Матт заказал отцу Коулу заупокойную мессу и попросил его произнести слова нежной благодарности своей жене, которая ни на мгновение не оставляла его одного и служила ему единственным утешением. Дейви наблюдал издалека, решив выждать, когда у Индии пройдет период преданности, и кошка снова выпустит свои коготки. Тем временем он внимательнее прислушивался к болтовне слуг и одним или двумя осторожными вопросами умудрялся направлять их пустой разговор в нужное русло.
Как-то поздно вечером Матт сидел после ужина в гостинице «Корона» в Ветерби, когда вошел Дейви. Матт устроился на ночь в Ветерби не потому, что было очень далеко возвращаться домой, просто у него еще оставалось несколько дел в Ветерби, и Индия сказала, что нет никакой надобности мучить себя поездками туда и обратно, в то время как в Ветерби есть вполне подходящая гостиница. Таким образом она продемонстрировала свое внимание к мужу и заботу о его благополучии, и Матт любил ее за это. Очень многие причины могли заставить Дейви срочно приехать к нему, но мысли Матта сразу же обратились к Индии, поскольку он подозревал, что она беременна, и он с тяжелым сердцем оставлял ее одну, несмотря на ее нежное ворчание, что она уже привыкла к этому.
Он вскочил так быстро, увидев Дейви, что больно стукнулся коленом о подставку, но даже не почувствовал боли.
– Дейви, что случилось? Что-нибудь не так? Лицо Дейви было серьезным.
– Хозяин, я хочу, чтобы ты вернулся в Морлэнд со мной немедленно.
– Хозяйка больна! – закричал Матт, оттолкнув табурет и нащупывая кошелек. – Я знал, что мне не стоило оставлять ее.
– Нет, хозяин, никто не болен, – произнес Дейви.
– Дети...
– Все здоровы.
– Тогда что?..
– Я хочу, чтобы ты вернулся со мной немедленно и один. Оставь своих людей здесь и поехали со мной.
– Но что произошло? – настаивал Матт с заметным беспокойством.
Дейви наклонился над столом и твердо посмотрел на него.
– Кое-что в Морлэнде, я думаю, тебе надо увидеть. Ты должен знать. Все живы и здоровы, я обещаю.
– Тогда почему ты мне всего не расскажешь?
– Хозяин, пожалуйста, поверь мне. Я не могу сказать тебе, потому что ты не поверишь, ты должен увидеть сам. Кое-что происходит, назовем это несправедливостью, с которой тебе придется столкнуться. Но об этом я не могу тебе сказать. Матт, пожалуйста, поверь мне.
То, что Дейви назвал его по имени, его твердый голос, настоятельный призыв в его глазах подействовали на Матта. Он думал о несправедливости и полагал, что какой-нибудь слуга подрался с другим или совершил кражу, но не понимал, почему Дейви не мог сообщить ему о чем-нибудь подобном. Но Дейви был его друг.
– Хорошо, я поеду, – согласился он, наконец, надевая шляпу.
Дейви быстро поехал через поля. Дорога заняла менее двух часов. Однако, когда они приблизились к Морлэнду, он заставил Матта спешиться и привязал лошадей в рощице. Дальше они продолжили путь пешком, обогнули дом и зашли с черного хода. Тут Дейви предостерег Матта.
– Ступай тихо, хозяин. Не шуми. Мы не должны их потревожить, иначе они уйдут, прежде чем мы застанем их.
Матт отшатнулся.
– Мне это не нравится. Это обман. Почему мы не можем встретить их утром с соответствующими обвинениями. Мне не нравятся такие интриги.
Дейви смело посмотрел ему прямо в глаза.
– Хозяин, это их интрига. Они обманывают тебя. Единственный способ вынудить их признаться, это застать на месте. Пожалуйста. Так нужно.
Матт неохотно уступил. В тишине мужчины вошли через черный ход. Должно быть, Дейви смазал замок и петли, потому что ключ легко повернулся, и дверь распахнулась без звука. Внутри стояла темнота. Когда они отперли дверь, Дейви ощупью нашел руку Матта и повел его. Они очень быстро прошли через внутреннюю дверь в центральный двор, называемый садом Элеоноры. Здесь по контрасту с абсолютной чернотой прохода, сверху падал слабый свет от звезд. Дом стоял погруженный в темноту. Нигде не виднелось ни огонька. «Все, должно быть, спят», – подумал Матт.
Они прошли вдоль восточной стороны сада, миновали сушильни и кладовые. Вот последняя секция восточного крыла, далее – мимо церкви и ризницы, которая не имела входа со стороны сада. У предпоследней кладовой Дейви остановился, поднес палец к губам и близко подкрался к двери. Матт сделал то же и прижался ухом к двери. Вначале он ничего не слышал. Затем шорох и приглушенные звуки, которые могли быть чьим-то голосом, или голосами, или просто плодом его воображения. Он чувствовал, что Дейви сам напряжен, и ощутил, как пот стекает по его спине. Тут Дейви зашевелился.
Дверь резко распахнулась. Послышался испуганный вздох, но в темноте кладовой Матт не мог ничего увидеть. Кладовая использовалась для хранения сухих товаров, и в ней царил запах промасленной шерсти, свечей, мыла и дерева, вызывающий воспоминания детства и игры в прятки. Человек, находящийся внутри, мог видеть его в просвете дверного проема. Как только Дейви начал высекать огонь, Матт услышал женский голос, приглушенный крик «Нет! Нет!». Потом послышался шорох более решительного движения и голос Дейви, мрачный от угрозы: