Я шумно выдохнул, пытаясь удержать себя в руках. Получалось это с большим трудом. Хотелось нацепить латную рукавицу, встать и одним мощным ударом своротить Ансельму челюсть. А потом ещё добавить в живот носком окованного ботинка. Но он, как-никак, все ещё оставался нашим союзником, так что от таких радикальных мер пришлось воздержаться.
— Ты точно такой же продукт жизнедеятельности нейросетей, — возразил я, — Как и Айлин. И я. Сам подумай, что сейчас обеспечивает работу наших мозгов? Да та же нейросетка, что и у них. Да, по твоим словам, на нас мощности выделено больше, и то, я в этом что-то уже начинаю сомневаться. Но это не меняет того факта, что мы с тобой такие же наборы ноликов и единичек. Копии когда-то живших людей. А теперь подумай ещё вот о чем. Если то, что ты говорил, правда, и после смерти в этом мире нам полностью стирают воспоминания о предыдущей жизни и корректируют личность, то подумай вот о чём: сколько из этих парней такие же копии, как и мы с тобой. Просто менее везучие.
— По-моему, ты слишком уж загоняешься и утрируешь, — задумчиво протянул лучник, уставившись куда-то в потолок.
— Я просто вижу в них людей, а не бездушный и безвольный ресурс для вашей войны. Людей со свободой воли и свободой выбора. И их мечи твоё руководство получит только с их собственного согласия. Равно, как и мой. Я понятно изъясняюсь?
— Куда уж понятнее, — ухмыльнулся Ансельм, — Правда всё это обсуждать тебе предстоит не со мной, а с куда более влиятельными людьми. До встречи с ними ещё надо умудриться дожить. И чем меньше мы задержимся в этом городе, тем больше у нас будет шансов это сделать. Но, так и быть, постараюсь выбить для отряда снаряжение без всяких долгов и отработок. Ты, как-никак прав. Без вашей помощи в Деммерворте ничего бы не получилось, так что у гильдии перед вами есть должок.
— Вот и славно, — хмыкнул я, и начал подниматься из-за стола, — Рад, что мы всё-таки поняли друг-друга. И подумай, над тем, что я сказал. Как-никак, если мы начнём делить людей на настоящих и ненастоящих, то мы ничем не лучше…
Договорить я не успел. Дверь трактира вновь затряслась под натиском тяжелых ударов. А спустя несколько секунд с улицы донёсся крик: «Именем всех богов, открывайте!»
Глава 4 «Пополнение»
«Именем богов, открывайте немедленно!» — крик повторился, и на дверь вновь обрушилась серия тяжелых ударов. Твою мать. Только собирался пойти отдыхать.
Я кивнул Туру, мол, открой ставню и аккуратно посмотри, кто там. Но здоровяк понял это по своему. Он взял секиру, подошёл к двери, одним ударом выбил засов из петель и распахнул деревянную створку. Спустя миг бывший плотник затащил, ухватившись за шиворот робы, внутрь какого-то щуплого старикана. Затащил и швырнул его на пол, тут же бросившись обратно к засову.
Но ночной гость не остался без присмотра. К его горлу тут же приставил кончик своего меча Дирк. Приставил и поднёс палец к губам, мол, лежи тихо и не дёргайся. Тогда, быть может, ещё поживёшь.
Старик был щуплым и сгорбленным. Он то и дело вздрагивал, моргал маслянистыми, красными глазами и, как будто, не понимал, где вообще находится.
— Чтоб меня сорм сожрал, да эта скотина пьяна, — оповестил всех Лейн, склонившись над стариком, — Дирк, убери ты уже свой ножичек. Этого алкаша и так ноги не держат.
Запах перегара и правда, ощущался уже по всей комнате. Сколько надо было выпить, чтобы несло так сильно, у меня представить просто не получалось. Такое чувство, что заливал он в себя не вино или брагу, и даже не водку, а чистую спиртягу, причём не рюмками, а пивными кружками.
— Ага, — Дирк не спешил прятать оружие, — Вот только у него на груди вышит пылающий клинок. Он из этих. А это очень сильно меняет дело.
— Усадите его на стул, — скомандовал я, прервав дискуссию, а затем повернулся к трактирщику, — Ты. Тащи ведро с водой. Будем приводить гостя в чувство.
— Да это же… — голос корчмаря нервно дрогнул. Хер его знает, кого он сейчас больше боялся, нас, или того чудовища, что бродит по ночным улицам, — Это же Болек, наш местный священник. Он всегда… такой.
— Вот как, — прищурился я, — А где же тогда Лёлек потерялся? Его тварь по дороге сожрала?
— Кто, — непонимающе уставился на меня корчмарь.
— Ну, Биба и Боба. Пупа и Лупа. Лёлек и Болек, — пояснил я, а потом сам же махнул рукой, поняв, что из всех присутствующих шутку оценить могут только Айлин и Ансельм. Да и то — не факт, — Не важно. Воду тащи. Надо привести его в чувство.