Марк зашёл в чулан, из которого дверь открывалась в сени. В углу чулана поставил фонарь так, что тот едва чадил, и свернул на топчане дерюги и подушку, чтобы они напоминали человеческую фигуру. Он решил пустить Разбоя в сени, а самому спрятаться за дверью. Пёс, наверное, сразу бросится в чулан, а он закроет за ним дверь.
Как Марк рассчитывал, так и получилось. Когда Люда постучала в калитку и Разбой метнулся туда, парень открыл дверь во двор. Пёс бросился назад и сразу вскочил в сени, но, не заметив Марка, который спрятался за дверью, прыгнул в чулан, а парень сразу же закрыл за ним дверь. Пёс бросился на дверь и так налёг на неё, что Марк едва её удержал. Помогла бочка с водой: Марк подпёр ею дверь. Пёс мог только нос высунуть, но вылезти из чулана не мог.
Марк вышел во двор, закрыл дом и позвал Люду.
Над островом висела яркая полная луна. Из бухты доносилась музыка: «Колумб» и шлюпки отправлялись в море на прогулку. А Марк и Люда, вместо того чтобы сейчас плыть с остальными на шхуне, стояли посреди двора Ковальчука. Марк внимательно осматривал двор.
— Ты помнишь, где был Разбой, когда мы его увидели? — спросил он.
— Вон там, возле той будочки, — показала Люда на камышовый шалаш.
Марк объяснил ей, что это погреб, и предложил осмотреть это место.
Подошли к погребу. Заглянули в шалаш. Марк пошевелил снопы камыша и осторожно, чтобы не наделать пожара, зажёг спичку. Люда увидела, что снопы прикрывают дощатый люк, и в тот же миг они услышали приглушенный голос, долетающий из-под земли.
— Кто это? — испуганно спросила Люда.
Марк уже разбросал камыши и, подняв дверцу, открыл чёрную яму. Голос в яме смолк.
— Осторожно, Люда, — сказал Марк, — не упади.
Потом зажёг спичку и крикнул в яму:
— Кто там? Ты, Найдёнка?
— Я, — послышалось из погреба, и они узнали голос девочки.
Спичка едва освещала её фигурку на дне ямы.
Марк взял лестницу, лежащую возле шалаша, и спустил её в погреб.
Увидев Марка и Люду, Найдёнка удивилась.
— Вы не на «Колумбе?»
— Кто тебя сюда посадил? — в свою очередь спросили её спасители.
— Вы нашли эту машинку?
— Какую машинку?
Волнуясь, Найдёнка рассказала о разговоре, который она подслушала, ставя в сенях самовар. Когда она сказала о машинке, которую должен спрятать на «Колумбе» Ковальчук, слушатели чрезвычайно обеспокоились.
— Он сказал, что эта машинка взорвётся в море в десять часов сорок пять минут, и вы все погибнете, — объяснила Найдёнка.
Люда посмотрела на свои часы: стрелки показывали без десяти минут десять.
— Осталось пятьдесят пять минут… — произнесла она каким-то помертвевшим, невыразительным голосом…
Дальше говорить уже не смогла, что-то сдавило ей горло.
Марк стоял спиной к девочкам и смотрел на море. При свете луны он видел тёмные пятнышки и бледные огоньки, выходящие из бухты. Среди них узнал и огонёк «Колумба». Меньше чем за час не станет шхуны и тех, кто сейчас на ней… Что делать?!
Так он стоял несколько секунд, показавшихся Люде бесконечно долгими.
— Поджечь дом, — произнёс Марк, обращаясь сам к себе, — они увидят пожар и вернутся сюда. Мы успеем, Люда, дай спички.
Люда подала ему коробок, но спичек в нём не осталось.
— Спички, спички! — закричал Марк, протягивая руку к Найдёнке.
Девочка побежала в дом, за ней спешили Марк и Люда. Они вломились в сени под неистовый лай и царапанье Разбоя в чулане. Найдёнка искала спички там, где их уже нашёл Марк. Больше спичек в доме не было. Девочка ещё при свете дня обратила внимание, что это последний коробок. Марк настаивал, просил, требовал, чтобы она искала. Девочка была в не меньшем отчаянии, но ни единой спички найти не могла. Свеча в фонаре, стоявшем в чулане, догорела и погасла.
Марк выбежал во двор и снова смотрел на бухту. Огонёк «Колумба» уже светил в море. В бухте оставался только «Буревестник», сияя электрическими огнями. Юнга обратил внимание, что эсминец перешёл на другое место и стоял приблизительно за километр от берега, напротив дома инспектора.
— Сюда, за мной! — крикнул он.