Вместе с ним летел штурман-наблюдатель Петимко.
На первый вылет их пришли провожать чуть ли не все сотрудники конторы Рыбтреста и половина рыбаков, находящихся в то время в Лузанах. Маленький гидроплан, подняв треск, пробежал чуть ли не километр, пока взлетел в воздух. Барыль мысленно похвалил механика, оставшегося на берегу. Заряжая самолётик горючим, механик влил в него столько бензина, будто лётчик собрался бить рекорд на продолжительность пребывания в воздухе. Поэтому-то перегруженный самолёт и сделал такой длинный пробег перед тем, как взлететь в воздух.
Оказавшись над морем, Барыль ощутил удовлетворение: машина была очень стойкой, лёгкой и послушной.
Хорошая солнечная погода давала возможность осмотреть широкий водный простор. Барыль и Петимко видели вдали несколько пароходов, ближе к Лузанам многочисленные рыбачьи шаланды, а между портом и Лебединым островом заметили маленькое моторное судно. Это шёл «Колумб», но ни лётчик, ни штурман не обратили на него внимания.
Оказавшись далеко в море, они миновали мель, и тут штурман заметил, что в одном месте над водой кружились огромные стаи чаек. Петимко толкнул Барыля и закричал в переговорную трубку, чтобы тот пролетел над чайками. Пилот повернул туда. Штурман внимательно всматривался вниз. Он не ошибся: здесь шло большое количество хамсы. На неё и охотились прожорливые чайки.
Лётчики, обнаружив рыбу в этом районе, должны были согласно полученной инструкции не в Лузаны возвращаться, а лететь на Лебединый остров и дать знать о находке тамошним рыбакам. Барыль свернул к Лебединому острову. Штурман отметил в блокноте местонахождение хамсы. Он нагнулся над блокнотом, защищая его от струи встречного воздуха, который мог бы вырвать все листы. В этот момент Барыль коснулся Петимко, привлекая его внимание, и указал ему вниз на море. Наблюдатель посмотрел. Он думал, что пилот видит какое-то судно или косяк рыбы, но ничего не заметил. В одном месте его острый глаз отметил в воде какое-то тёмное пятно, но оно было ничем не примечательным, и он не обратил на него внимания. Барыль ещё несколько раз оглядывался на штурмана и потом поглядывал вниз, но тот так и не понял, в чём дело.
Меньше чем за минуту пилот потерял из поля зрения то, что привлекало его внимание. Вскоре показалась бухта Лебединого острова, и «Разведчик рыбы», снижаясь, пошёл на посадку.
Барыль посадил самолёт в самом центре бухты. Ничто не мешало ему маневрировать. С интересом взглянув на эсминец, пилот повёл машину к берегу. Пока он бросал якорь, Петимко успел с помощью автомобильного насоса надуть резиновую лодку-клипербот, и через несколько минут, оставив самолёт, они поплыли к берегу. Там их ожидала группа рыбаков с двумя военными моряками в центре. Барыль, выскочив на причал и бодро постукивая деревяшкой, подошёл к рыбакам. Он откозырял военным и представился:
— Старший лейтенант Барыль, временно на гражданской службе в должности искателя рыбы. Командую вот этой машиной. — Он указал на свой самолёт. — А это мой экипаж — Михаил Степанович Петимко, — представил он штурмана.
Штурман, прикрепив клипербот, улыбаясь, подходил к группе.
— Можете выезжать за рыбой, — обратился к рыбакам пилот и, указывая на Петимко, сказал: — Он вам расскажет, где и что.
Важное известие о рыбе заставило рыбаков сейчас же готовиться к выходу в море. Хорошая погода обещала держаться ещё несколько дней, и следовало этим воспользоваться. Утром с береговым бризом шаланды должны были выйти в море, а потому в Соколином закипела работа, началась беготня, готовили продукты, проверяли снасть, ремонтировали паруса и просмоленные плащи.
Моряки и профессор подошли к Барылю. Трофимов хотел воспользоваться самолётом и переслать в Лузаны письмо начальнику местной группы прибрежной охраны, а Ананьев — попросить, чтобы они взяли его с собой. Он рассчитывал ускорить выезд на Лебединый остров следователя.
— Письмо можно, — ответил Барыль, — писем сколько угодно, а вот человека — нет, не могу, не могу, дяденька. У нас самолётик на два места, куда же я вас посажу?
Трофимов тоже отговаривал профессора от полёта, уверяя, что уже завтра на Лебедином острове будут все, кому следует быть.
— Для этого есть множество оснований, — говорил он.
Профессору пришлось согласиться.
— Ну, счастливо, — попрощался с пилотом и штурманом Трофимов. — Через пятнадцать минут шлюпка передаст вам пакет.
— А вы в море ничего не замечали? — спросил комиссар, пожимая на прощание руку Барылю.
— Ничего, кроме подводной лодки.