— Агаа… — задумчиво протянул сын Меча, бегая глазами по лицу Томаса. — Извинения приняты.
Прошла долгая мучительная минута. Очень волнующие шестьдесят секунд.
— Вы с ней…
— Нет. — перебил его Томас, не желая выслушивать окончание фразы.
Это несколько успокоило Ятагана.
— Ну что ж. — нехотя признал он. — Возможно… Нам стоило бы… Узнать друг друга… Получше… — выдавливал он из себя слова.
— Было бы хорошо. — осторожно прислушивался к своим эмоциям Томас.
София, что же ты со мной творишь, а?
Каллидус пришёл на первую пару, подсаживаясь в кресло к благоухающему Янтарю. Ятагана нигде не было и не наблюдалось.
А ведь и у меня есть повод для счастья…
— Как спалось? — широко улыбнулся ему маг.
— Просто шикарно. — искренне постарался оскалиться вампир, что придало ему скорее вид страдальца, чем счастливца.
— По тебе и не скажешь. — хохотнул Янтарь, приготавливая тетради.
Конечно, я ведь не спал эту ночь.
Лекция закончилась. Каллидус будто в тумане пошёл к следующей аудитории. Он и раньше не воспринимал всерьёз учёбу в этой академии, а сейчас вообще пропускал слова преподавателя мимо ушей.
Если я исполню волю Морта, то вернусь в Дарквен героем. Скорее всего войду в Совет Десяти. Мы разобьём магов, так что после войны, смогу стать даже управляющим.
Если я откажусь, то меня убьют. Оторвут голову, вырвут сердце. М-да…
Но тогда при новой войне победа не будет гарантирована. Особенно с этим Огнём. Маги могут уничтожить нас, а они точно воспользуются шансом. Нельзя допустить этого!
Как я могу поставить жизнь Ятагана выше жизней своего народа?
Получается ставлю.
Но маг доверился мне. Он сам сказал, что не допустит войны, а ведь Ятаган скоро возьмёт управление на себя. Ему по силам воцарить мир.
А если нет? Смерть?
Но если не справлюсь я, убьёт его кто-то другой. Это лишь вопрос времени.
Маг обречён…
А так меня убьют.
Что будет, если Ятаган останется жить? Что будет со мной? Я же не смогу вернуться в Дарквен. И маги мне точно не будут рады.
Прятаться на Ветите? Да это хуже смерти.
Ну что ж… Получается выбора у меня нет…
Прости, друг.
Ты должен умереть.
Томас сидел на новой лекции. Если коротко, то очень старый маг, такой старый, что даже вечный поток не в силах был омолодить его, рассказывал, стоит отметить что достаточно интересно, о всевозможных магических существах, населяющих Рейнюм.
Рядом клевал носом невыспавшийся Слюда, которому в целом были по барабану все уроки.
Неожиданно в голову к Томасу пробрался истошно кричащий детский голос.
"Томми! Помоги! Томми!" — и больше ничего.
Парень неестественно выпрямился на сиденье, сердце его учащенно забилось.
"Томми!" — опять закричал в голове у него мальчик.
— Юстас. — вслух прошептал Томас, резко поднимаясь со своего места, разом заставив магистра остановиться на полуслове, а Слюду проснуться.
Юноша, не извиняясь, бросился к выходу из аудитории.
Юстас в опасности. Спасти! — бешено мигали у него в голове мысли, а душа била тревогу.
Слюда, спешно собравшись, поспешил следом за другом.
Конечно, это был Юстас. Томас, при своём прошлом визите к мальчику, показал ему этот способ «сопряжения» сознаний, позволяющий магам мгновенно передавать короткие сообщения.
Юноша затормозил на очередном повороте.
Что делать? Куда бежать? Как спасти? Отчего?
Тут его и догнал порядком запыхавшийся Слюда.
— Что случилось? — схватил тот его за плечи, разворачивая к себе лицом. — О Щит, что с твоей аурой?!
Томас лишь вывернулся у него из рук. Он был в панике. Полнейшей.
Из-за ужаса, охватившего его, парень полностью потерял контроль над заклинанием, и порядком сбитому с толку Слюде во всей красе предстала виридан-аура Томаса.
— Говори! — прикрикнул на него парень, отвешивая отрезвляющую пощёчину.
Будто вынырнув из своего океана ужаса на поверхность, Томас вернул контроль над цветом ауры и перенаправил свой страх. Теперь место его заняла ледяная ярость. Не красный туман, а холодная сталь.
Молодой матрос рассказал, что произошло Слюде, пока они бегом двигались по коридорам на улицу.
— Ты можешь его отследить. — на удивление быстро сообразил парень, рассказывая как, хотя такое заклинание было из разряда "не проходят в академии".
Томас увидел в своём сознании лишь точку в лесу.