Уверена, только увидев это чудо природы, враг бесславно дезертирует с поля боя.
По крайней мере, я бы так и поступила…
Зрители возбуждённо перешёптывались, особенно дамы, пожиравшие чаровиков жадными взглядами. Не знаю, что такого привлекательного они нашли в зверином обличье кадетов. Особенно многим приглянулся недобык, ему аплодировали громче остальных. Как по мне, так это какое-то извращение – вот так облизываться на оборотника в его животном обличье. Но многие зрительницы со мной бы поспорили.
Чудны́е!
Неудивительно, что Эскорн пользуется у женщин популярностью.
Вспомнив о генерале, невольно поискала его взглядом. Пока не подошла очередь первокурсников, он присоединился к зрителям, ожидаемо торчал возле своей графини. Катрина в светлых мехах была прекрасна. Куда уж до неё мне, продрогшей в простеньком строгом мундире. Да ещё и в образе мальчишки.
Эта мысль мне категорически не понравилась. Раздосадованная в большей мере собой, чем наличием в Кальдероке этой выскочки, я продолжила наблюдать за оборотниками.
Показав, что они из себя представляют, как быстро способны перевоплощаться, кадеты вернулись в прежний облик и, закутавшись в темные одежды, ушли с поля.
После них выступали третьекурсники, а потом настал черёд и второго курса. Незаметно подошла наша очередь, и когда я услышала рядом голос генерала, велевшего стихийникам готовиться к выходу, невольно задрожала.
Начиналось самое страшное…
На поле я выходила копируя движения других кадетов. Просто повторяла их механически, делая шаг за шагом. Потому что так было надо. Потому что от нас этого ждали.
Не знаю, чего боялась больше: внимания императора или непонятной враждебности со стороны императрицы. А может, улыбок той смазливой девицы…
Я словно оглохла, от волнения и тревоги. Потому не сразу осознала, что сигнал уже прозвучал и настало время показать, что первые месяцы обучения не прошли даром.
Словами не передать, как я нервничала! Вроде только и нужно создать на ладонях огненный сгусток (большего от нас не требовалось), а после, погасив огонь, облечь себя в воздушную воронку. Никаких прицельных ударов по мишеням, никаких слаженных действий. Всё просто, донельзя привычно – последние пару недель на уроках стихийной магии мы только этим и занимались, чтобы не ударить в грязь лицом перед императором.
Но даже столь простые, заученные действия сейчас казались чем-то невыполнимым. Не знаю, как сумела заставить себя сосредоточиться. Это у Нейла, Ронана и им подобных огненные сферы на ладонях полыхнули в первые секунды, и даже Бриан продемонстрировал неплохие способности. За это его величество расщедрился на короткий кивок и лёгкую тень улыбки, адресованной сыну.
Когда на моих ладонях начало слабо трепетать, постепенно разгораясь, пламя, у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло от радости. Сумела. Справилась! Хотя по-прежнему были большие проблемы с концентрацией и малейшее нервное напряжение выбивало меня из колеи.
Но лучше так. Не бездарь, но и звёзд с неба не хватаю. Посредственность, середнячок, недостойный внимания императора.
Потоки воздуха, закружившие вокруг нас тугими спиралями, наконец опали наземь, и кадеты облегчённо заулыбались. Первая демонстрация закончилась. Теперь нам предстояло проявить свои телекинетические способности.
И снова я не впечатлила достопочтенную публику. Золотая монета на несколько секунд зависла в воздухе, а потом бесславно шлёпнулась обратно мне на ладони. Больше удерживать её я не смогла, как и не сумела повторить этот трюк во второй раз. Да и времени не оставалось. Нам велели покинуть поле, чтобы уже оборотники могли продемонстрировать свои таланты.
Возвращаясь к трибунам, поймала взгляд Эскорна и невольно испытала укол раздражения. В глазах всесильного генерала читалось… разочарование. Он ждал, что я блесну силой огня, щегольну магией воздуха, но я не показала ничего выдающегося.
Ну и джар с ним!
Сейчас, наверное, стоит и думает, что впереди ещё рукопашная, а там я и вовсе выставлю себя слабачкой.
Почувствовав, как щёки начинают пылать, отвернулась и стала считать секунды, мгновения до выхода оборотников. Бриан уже успел переодеться, как и Джейкор с Нарудом, и теперь стоял в тени подпор, удерживавших трибуны.