Скорцени стоял в тусклом свете банкетного зала, ослепленный собственным величием.
– А Брунер?
– Мы с Маттиасом были на связи с конца войны. Я помог ему тайно выехать из Германии и обосноваться в Бразилии. Через три года он отплатил мне за услугу и помог бежать из Дармштадта. – Он надменно улыбнулся. – Это было невероятно. Он с еще двумя офицерами СС пришел в американской военной форме и сказал этим тупицам, что им приказано доставить меня в Нюрнберг на судебный процесс. До сих пор не могу поверить, что такая примитивная уловка сработала. Честно говоря, не понимаю, как мы могли проиграть войну таким идиотам. Через полтора года я сидел в кафе в Париже и увидел в «Ле монд» статью о Джоне Хили, выдающемся английском ученом и герое войны, обосновавшемся в Азиатском обществе в Бомбее. Это было за несколько дней до того, как мой итальянский благодетель озвучил свое предложение, на самом деле наш разговор начался как раз с этой статьи. Там говорилось, что Хили работает хранителем манускриптов в Азиатском обществе и трудится над новым переводом шедевра Данте. Я помнил Хили. Во время войны именно Абвер отвечал за то, чтобы он с нами сотрудничал. Гиммлеру нужен был эксперт по древним манускриптам, и Хили буквально сам свалился нам прямо в руки. Когда мы узнали, что его держат в Винчильяте, я отправил Маттиаса с ним поговорить.
– Поговорить? Вы хотите сказать, угрожать ему?
– Боюсь, – криво ухмыльнулся Скорцени, – он не слишком сильно сопротивлялся. Он был трусом, инспектор. Маттиасу практически не пришлось на него давить, Хили почти сразу согласился с нами работать. За это он попросил, чтобы его участие осталось в секрете.
– Поэтому вы подделали документы о его пребывании в Винчильяте.
– Небольшая плата за сотрудничество. Я считаю, инспектор, что все должно быть как можно проще. Пытки – это последнее средство. – Он осклабился. – Мы подделали записи и выдали Хили фальшивое удостоверение личности с фальшивым именем. От него, правда, было немного толку, когда Хили сталкивался лицом к лицу с теми, кого помогал нам выслеживать: старыми коллегами, теми, кто был с ним знаком или просто знал, кто он такой… Но это не имело значения. Гиммлер никогда не оставлял в живых тех, у кого он что-нибудь отбирал, чтобы некому было жаловаться.
Персис сжала зубы.
– Как Хили удалось сбежать?
– Воспользовался моментом. Пока Хили с нами работал, он был все время таким послушным, что его охранники, в том числе Маттиас, потеряли бдительность. Это случилось после налета на один дом рядом с франко-итальянской границей. Все прошло хорошо, они решили отпраздновать в местном борделе и, разумеется, напились в стельку. А когда пришли в себя, Хили уже пропал. Он смог перейти границу и добраться до Монако. Он украл пару ценных вещей, поэтому ему было чем заплатить на рыболовном судне, которое доставило его через Средиземное море в Бизерту в Тунисе. Союзники вернули ее в сорок третьем.
– Почему вы его не выдали?
– Видно, что вы никогда не работали в разведке, фройляйн. Не стоит терять агента, разве что от этого будет какая-то польза. Хили стал в Англии признанным героем войны. Мы знали, что он не рассказал правду. Для офицера разведки это идеальный расклад. Человек в стане врага, которого в любой момент можно скомпрометировать. Конечно, я не думал о том, что Хили когда-нибудь может мне пригодиться. Но у судьбы свои планы, не так ли?
– Поэтому вы приехали в Бомбей и угрожали раскрыть его, если он не украдет для вас манускрипт.
– Мы сделали то, что было необходимо.
– Но если он добровольно согласился помочь, что пошло не так? Почему он спрятал манускрипт, когда украл его из Общества? Почему покончил с собой?
Скорцени пожал плечами:
– Честно? Я не знаю. Мне кажется, он пересмотрел свои убеждения. Даже крысе однажды становится противно от своего отражения.
Мгновение они стояли молча, думая о человеке в центре всей этой паутины, о человеке, который унес свои тайны с собой в могилу.
Потом Скорцени опустил пистолет и стал пятиться к выходу.
Неожиданный шум заставил его вскинуть голову.
Из-за занавеса в задней части сцены вышел Джордж Фернандес с револьвером в руке, держа немца на прицеле:
– Еще один шаг, и я сделаю в тебе дырку.
На лице Скорцени проступило изумление. Затем он посмотрел на Персис:
– Очень умно.
– Я знала, что теперь, когда Брунера нет и у вас есть информация от Бельцони о том, что я работаю над последней загадкой Хили, вы будете за мной следить. Разгадав ее, я заранее отправила сюда Фернандеса, и он здесь меня ждал. Ждал нас обоих.
– А если бы я послал кого-то другого?