В ряде глав шихуа значительную роль играет пейзаж. Он здесь функционален: помимо того, что он воссоздает картины природы, окружавшей Трипитаку в его путешествии, пейзаж подчеркивает настроение героя, созвучное этим картинам. И хотя пейзаж скорее назван, обозначен, чем подробно описан, он в повествовании и его композиции играет свою роль. Каким же предстает мир природы в шихуа? По нашему мнению, этот мир - сплав реальности и фантастики, столь типичный для шихуа. Как уже отмечалось выше, путь Трипитаки в «стран Бамбука» композиционно разделен на этапы, и на каждом этапе, где это нужно, описание природы соответствует поставлен ной автором задаче. Так, на основном этапе пути (гл 4-11) пейзаж мрачен и суров, цель его - подчеркнуть сложности пути Трипитаки, герой постоянно преодолевает дикие неприступные горы и хребты, которые «ни человеку пройти, ни ворон перелететь», впадины, пески, огромные озера, бурные горный потоки - «вода разлилась - берегов не видно», которые, оказывается, возможно пройти только с помощью волшебной силы и волшебных средств, т. е. все то, что действительно преодолел Сюань-цззан по дороге в Индию и обратно. Эти горы и озера заселяют разные звери и птицы - мифические (драконы, цилини) и реально существующие, хорошо известные (тигры, львы змеи, шакалы, глухари), но на западе настолько необычные, что предстают подчас перед читателями в облике страшных чудовищ. В этом мире страшной, дикой природы совсем нет людей - в названных главах автор постоянно подчеркивает безлюдность пути, дорог, отсутствие жилищ, постоялых дворов. С миром природы, изображенной на этом этапе, гармонируют и те чувства которые она называет в Трипитаке - постоянное напряжение беспокойство, страх, стремление к передышке после очередной опасности. Так, миновав «царство Змей», обезьяна объявляет «"Мой учитель, завтра еще предстоит пройти лес Львов и страну Лесных людей" - "Пока об этом говорить не будем, - произнес учитель закона, - ведь удалось же нам пройти благополучно". Семь человек перевели дух, и тут, словно дождь, с них хлынул пот». На подступах к «стране Бамбука», за прудом Си-ванму - на следующем этапе пути, пейзаж резко меняется. Герой попадает в совершенно иной мир, мир ничем не грозящей природы - зеленый мир флоры. Но и здесь описание вполне реальных растений (алойное дерево, синий лотос, фикус священный) на столько гиперболизировано, что предстает явно фантастическим. Например, деревья бодхи описываются так: «С тех пор, как появилось дерево такое, и ствол его, и листья вечны; весной ли летом ли, в осеннею ли пору, иль зимой цветущие ветви его неизменно пышны, цветы же неизменно ароматны; ему неведом ураганный ветер, неведомо сжигающее солнце; и снег, и холод к нему не доходят, оно не знает ночи - здесь вечная весна» (ср. Записки, цз. 8, л. 17б). На этом этапе, так же как и на предыдущем, природа вызывает соответствующее внутреннее состояние героя, гармонирующее с картиной благодати вокруг, - теперь нечего бояться, нет причин для страха и волнений, даже дикие звери здесь мирно соседствуют друг с другом, преисполненные духа всеобщей благодати, и автор заостряет внимание на их мирном, согласном урчании, а Трипитака удивляется, сопоставляет, восхищается, познает. После прихода в «страну Бамбука» и получения сутр природа из повествования совершенно исчезает - ее композиционная и эмоциональная функция оказывается полностью исчерпанной.
Следует отметить, что наряду с пейзажем, автор шихуа отводит место и описанию персонажей. Не давая описания внешности главных героев (обезьяна представлена лишь как «сюцай в белой одежде»; был ли как-то описан Трипитака, из сохранившегося текста неизвестно), автор шихуа дает, однако, описание внешнего облика ряда других персонажей. Выбор этих персонажей, т. е. объекта изображения, и характер этого изображения говорит о том, что автор шихуа не отходил в целом от традиции изображения человека в средневековой китайской литературе вообще и близких ему по времени произведений других жанров простонародной литературы, например, пинхуа[243], в частности. Персонажи, описанные в шихуа, - существа необычные, они или неземного происхождения, или, если земного, являются обитателями загадочных, чудесных стран неведомого Запада.
243
Об изображении внешнего облика персонажей в