А вот сам Видов на этот мораторий вполне себе отреагировал, и даже захотел этим воспользоваться. Для этого он попросил всех депутатов от научного сообщества сделать ситуационный срез, что происходит в стране, когда законодательный процесс остановлен, что происходит, когда он работает на полную. Цель этого исследования была достаточно тривиальной – сравнение двух разных ситуаций в свою пользу, в данном случае, как я полагаю, показать, что большая часть законов инициируется и принимается ради самого процесса, чтобы оправдать само депутатство, да еще и в таком количестве. Признаю, хороший ход, мы до этого не догадались. Был бы Авдей Наумович с нами, обязательно провернули бы что-то подобное, и гораздо эффективнее и продуктивнее. Но, сейчас поздно причитать, на тот момент инициатива была у Видова, и он ей воспользовался вполне результативно для себя. А именно, он добился постоянного контроля и мониторинга за законотворчеством и вошел в высшую комиссию по законодательной деятельности. По факту, он отделил и обособил всю группу от научного сообщества в законодательных и представительных органах, которая и так была в значительной степени сама по себе, а получив таким образом, и инструмент влияния и инструмент принятия, да еще имея доступ к независимому источнику финансирования, он начал строительство своей «наукократии», к чему он так давно стремился. Вот вам и всесторонняя выгода, этим он очень напоминал Лобова, который также умел действовать на несколько результатов. Но нам, от этих успехов Видова ни тепло, ни холодно, для нас это была всего лишь очередная новая ситуация. Шилов же, разобравшись со всеми своими обязательствами пред Видовым, или не знаю уж, как они там решили, вернулся на свое первоначальное производство, которое он чудом сумел сохранить, и на какое-то время окончательно выпал из всех процессов. Надо полагать, взял некий перерыв, который продолжался около года…
И что, за все это время он никак не проявился?
Вы знаете, на фоне всего, что мы описали, как-то всем резко стало не до него. В том числе и нам, к нашему стыду. Нет, мы, конечно, пытались с ним связаться, но тщетно, и через какое-то время прекратили это. Все это время мы блокировали попытки верхов окончательно закабалить экономику и финансы, да и их вечная концепция, что «независимый бизнес должен быть не больше определенного размера, иначе он становится угрозой» постоянно проявлялась в их законодательных инициативах. Плюс их постоянное желание контроля всего и вся… В общем, занятий нам хватало, и все это, как полагается, в режиме двадцать четыре на семь, другого не дано. Еще не будем забывать про постоянные настойчивые «подбрасывания» со стороны Видова его инициатив. Тут вообще про все можно забыть. Нас это, конечно же, не оправдывает, но обстановка была именно такой. А уж что конкретно в это время делал Авдей Наумович, мы точно не знаем.
И это продолжалось до того самого, резонансного выступления Шилова на международном форуме независимого бизнеса, на который он был приглашен в качестве главного выступающего. Все мы прекрасно помним то его выступление, но мы втроем сошлись на том, что самой важной его частью был вот этот момент: «… Я ни в коем случае не собираюсь оспаривать человеческую природу, понято, что при любых ситуациях и условиях, практически любой человек будет думать прежде всего о себе и своих близких, исключения составляют только высокодуховные и высоконравственные люди, коих настолько мало, что они мало кому встречаются. Понятно также, что для подавляющего большинства основным двигателем является формирование его личных условий жизнедеятельности, причем в самом широком смысле. Я также прекрасно понимаю и осознаю, что субъективизм, во многом, и является тем самым отличием одного предпринимателя от другого, одного предприятия от другого, собственно, это единственно оставшееся конкурентное поле для всех здесь присутствующих. Но даже учитывая все это, не уже ли так обязательно быть по отношению друг к другу мразями и подонками? Ведь вы же тем самым, своими же действиями придаете еще большее влияние на себя со стороны внешних факторов и конъюнктуры, и я говорю сейчас не только о ваших правительствах, а вообще обо всем, что вас окружает. А потом мы удивляемся, почему построить что-то крупное и действительно заметное удается только одному проценту предпринимателей с определенным набором редких качеств? И да, ответ будет – именно благодаря этим качествам, но мы своей мразотностью только усиливаем эти их качества, а потом возмущаемся, куда смотрят регуляторы, чем заняты контролирующие органы, зачем мы создаем все эти саморегулируемые объединения, и тому подобное. Фактически, я говорю о том, что девяносто девять процентов из нас сами себя топят и не дают развиваться именно из-за того, что главной движущей силой любого бизнеса на сегодняшний день стала именно озверелость, в самых плохих ее проявлениях. Но это, как всегда, мой, исключительно субъективный, взгляд…» С моей точки зрения, сильно. Это подтверждает и реакция на эти заявления. Подавляющее большинство бизнес сообщества сочло его защитой современных государственных институтов, и что Шилов превратился в чиновника. Аппаратчики и чиновники, по своему скудоумию, восприняли его, как очередной наезд на них. Общественность, как всегда, в принципе игнорировала подобные мероприятия, считая их выставкой понтов. А знаете со стороны кого была действительно позитивная реакция и обратная связь? Как это ни странно, со стороны того самого одного процента сверхуспешных предпринимателей, о которых говорил Авдей Наумович в своем докладе.