Ужас этого дня присоединился к сильнейшему чувству потерянности, не покидавшему меня в том году. Моя бедная мама умерла в конце прошлого тысячелетия и столетия, в 97м году, за год до нашего отъезда. Она ушла неожиданно и быстро, оставленная всеми родственниками и мужьями. Отец мой испарился еще в моем раннем детстве, мама получала копеечные алименты, которые закончились в день моего восемнадцатилетия. Ничего толком о нем я не знал, кроме того, что он мной не интересовался и уже умер, когда я вынужденно разыскивал его перед отъездом в Канаду. Я тогда только вздохнул с облегчением, никаких траурных эмоций эта новость у меня не вызвала. Отчим, тоже исчез в неизвестном направлении. Свой рак мама скрывала и сгорела за четыре месяца, когда он уже проявился вовсю. Уезжая с родины, я попрощался с сотрудниками, которые за сдержанными улыбками и рукопожатиями скрывали свою зависть и безнадегу, да с парой хороших и близких друзей.
В тот год свою тоску по Родине я прочувствовал особенно остро. Возможно, это чувство было сродни тому, которое испытывали люди, потерявшие все в гражданскую. В старых хроникальных фильмах действительность все больше черно-белая, но в воспоминаниях, наоборот, все окрашено в бешенно-яркие цвета. И вовсе не верится, что нет больше булгаковских сочно-зеленых каштановых аллей, синего неба над Днепром, когда смотришь на него с Владимирской горки, ни красного корпуса Университета... Вернее все это есть, но где-то там, для совсем других людей, с которыми у тебя нет ничего общего.
Да, 2014 год выдался тяжелым. Все было неспокойно. Даже здесь, в Канаде. Я, без конца боялся потерять работу, из Университета многих сотрудников уволили, крупные фармацевтические фирмы без разбора выбрасывали моих коллег на улицы. Странно, когда мы приехали, работа для молекулярщиков и биохимиков находилась сама. Сейчас все изменилось. Только Белла со своим стоическим отношением к жизни психологически все это выдерживала. Правда, даже она порой говорила, что хорошо, что ее родители не дожили до этого года... И все же ей-то было легче, чем мне, она-то была как раз на родине, хотя ее дальним родственникам мы были не нужны. Жили мы замкнуто, из друзей - только беллины подруги с мужьями. Да несколько моих коллег.
Со времени смерти Золотой Бабы, мне не с кем было обсудить предмет моих поисков. Белла решительно пресекала все разговоры на эти темы: "Жизнь и так тяжелая. Не думай об этом". Сергей Думов ядовито ухмылялся и отмахивался. Хождение на форумы было занятием бесперспективным. Там было много умных людей, но очень далеких от моей темы. Они рассуждали о пространствах, контактах и гуманизме. О полтергейсте, загробном мире, леях, душах... Мне было с ними не по пути. Вулкан, мой форумный друг, завис на своем корабле на полгода то ли в районе Новой Зеландии, то ли возле Филлипин. В конце-концов я попытался поделиться результатами своих раздумий с Борисом Дульзаком. Я даже съездил к нему в Оттаву, где он жил теперь постоянно. Меня приняли вполне радушно. Но темпераментный Борис спешил поделиться со мной своими музыкальными пристрастиями. Он включал очередную мелодию, причмокивал, отбивал такт и я не решился отнять у него это иллюзорное счастье. Я уже уходил, а он все плыл на волнах очередного джаза и рассеянно помахал мне рукой. Ему было не до меня.
Детей у нас с Изабель не было, хотя я и мечтал о дочке или сыне. Мы обращались в местную клинику "репродукции", где нас уверили, что еще "не поздно". Да, Белла выглядела неплохо. Я же, подходя к зеркалу, отмечал седину и залысины, которые с моими очками составляли неплохой гармоничный ансамбль, и он меня вовсе не радовал. В то утро моя Белла сообщила мне, что она уже уверена в успехе врачей из центра репродуктивной медицины. На очередной консультации нам подтвердили восьмую неделю беременности. Через пару месяцев мы узнали и пол ребенка, у нас будет девочка. Белла была довольна, хотя рожать в ее возрасте уже непросто, она ведь - моя ровесница, хотя и выглядит прекрасно. Здесь, в Канаде, особенно можно было не беспокоиться. Врачи сами предложили кесарево. В первые месяцы Белла прошла целый ряд исследований, в том числе и те, которые призваны избежать основных наследственных заболеваний. Все было хорошо. Нам обоим пришлось бросить курить. Что для Беллы было естественным, мне далось с огромным трудом. Но выхода не было, никакие мятные таблетки не помогали мне избавиться от запаха, который Белла могла унюхать мгновенно.
Наша дочь появилась на свет в конце ноября в одной из клиник Монреаля. Два дня прошли в палате, и вот мы дома. Я взял отпуск, как здесь и положено. Неделя прошла, как в кошмаре. Я не спал ни одного часа спокойно, меняя памперсы и производя молочную смесь. Наша девочка стала Анной-Лизой, так ее решили назвать в честь двух ее бабушек. С первого дня и часа, как я держал на руках это крохотное чудо, оно смотрело на меня внимательно, своими серьезными неопределенного цвета глазами.
Потом я вышел на работу, просидев дома положенные мне 4 недели отпуска. Белла была еще слаба, и нам пришлось нанять в помощь няню. После работы я сломя голову несся в магазины, аптеки и домой. Няня, бесформенная старая тетка, квебекуа на велфере, терпеливо ожидала моего возвращения. Я с удивлением узнал, однако, что Дениза моложе меня и Беллы лет на пять, как минимум. Впрочем, платили ей недорого, и месяц мы терпели ее присутствие.
Ранней весной, когда в Монреале еще не закончились морозы, а война в центре Европы временно поутихла, Анну-Лизу начали "выгуливать". К тому времени мы проживали на первом этаже в тихом районе Ласалля. Белла выходила с ней сама, основательно закутав, оставляла в коляске, а сама возвращалась, чтобы закрыть дверь. Однажды, подойдя к двери снаружи, она услышала за ней легкий шум. Открыла дверь и успела заметить промелькнувшую тень, как ей показалось, силуэт Денизы. Надо сказать, что Денизу мы рассчитали в конце февраля. Она ушла, любезно улыбаясь, с выражением готовности вернуться по первому зову, и затаив злобную обиду. "Мерси боку, мадам. Си жоры кельке шоз, же ву телефонэрэ." - Мой французский был слабоват, чтобы вступать в длинные любезности. "О-кэй, бон шанс, ву завы ма куррьель". Впрочем, тетка была старательной, и я был готов снова ее нанять в случае необходимости. Кто бы мог подумать, что такая необходимость возникнет не далее, как через две недели!
Белла, не закрывая дверь, осторожно заглянула в большую комнату, в спальню, на кухню и ванную - там никого не было. В это время на улице Анна-Лиза зашлась плачем. Поэтому, наскоро заперев дверь на один замок, Белла побежала к ребенку. "Показалось", - больше она об этом не думала, и узнал я обо всем намного позднее, когда мы столкнулись с другими странными явлениями. Несмотря на то, что я многие годы собирал всякие странные истории, никто меня не трогал, ни спецслужбы, ни манкурты, ни "люди в черном". В такую возможность я категорически не верил. А что такого нового я узнал? Да ничего! Если текст - фейк, созданный для пускания пыли в глаза, мои изыскания просто смешны. Если же он описывает реальный объект, то большому кругу посвященных и так все известно в деталях, и мои потуги выглядят еще смешнее. Кому может угрожать фантастика про инсектов, написанная, к тому же "профаном"?