– А теперь и сестрицу к рукам прибрал. Совсем худо!
– Совсем нехудо! Наоборот, рассвет спасения забрезжил!
– Это надо пояснить!
– Длила сошлась с Шимшоном накоротке. Люди говорят, он по уши влюблен. Направим ум ее на нужную нам цель. Она лаской выведает главный секрет – он разболтает его в горячке страсти. Длила лишит иудея силы, и мы покончим с утеснителем!
– О, мудрейший из мудрых! Сестрица наша не глупа и живет своей головой. Каким увещеванием или соблазном ты мнишь направить ум ее?
– Длила – филистимлянка, но нежилась в Египте в годину тяжких испытаний, выпавших на долю соплеменников, угнетенных ненавистным иудеем. Мало того! Возвратившись в край родной, она прелестями своими ублажает тирана. Скажите ей это, и вы разбудите в ней совесть и отчизнолюбие. Вот вам и увещевание. А соблазн немудрен – металл, людям вожделенный. Дарами и богов расположить к себе можно. Сестрица же ваша не глупа. Мы тем временем сделаем сбор, и толстосумы не поскупятся.
– А с Шимшоном-то что станется?
– Мы подошлем бойцов умелых. Когда Длила даст знак, воины из засады ворвутся в дом, схватят Шимшона и уведут в тюрьму. Дальнейшее предоставьте нашей сметке.
– Воистину ты мудрый из мудрейших. Какую награду мы смеем обещать Длиле?
– Тысячу сто серебряных шекелей! – возгласил старейшина и благословил братьев на доброе дело.
***
Братья Длилы принялись обдумывать план старейшины. Замысел звучал легко и просто в его устах, но застревал в их головах. “А что, если Длила привязалась к Шимшону, и он ей дорог? – рассуждали они, – как, не споткнувшись, переступить порог нежных братских чувств? Вдруг не клюнет Длила на наживку патриотства, сочтет за криводушие? Казною подкупать – дело неверное: коли любит его – то нас возненавидит, а если ради похоти прибилась к красавцу и силачу, то, выходит, толкаем ее на подлость. Значит, себя можем уронить, сестрицу совратить, а Шимшона не одолеем!”
Чтобы разредить мрак в голове, прояснить ум и превратить сложное в простое, порученцы старейшины и всего народа филистимского поставили на стол изрядный кувшин вина и две кружки. Уничтожив сим привычным способом смятение духа, они отправились в гости к Шимшону – познакомиться поближе с хозяином и с внутренним устройством его жилища, а также для нанесения братского визита заблудшей овце.
Сердечно встреченные, братья продолжили черпать смелость из кружек, но теперь уж за другим столом. Под предлогом неотложного дела Шимшон удалился, оставив родственников наедине. Братья изложили сестре доводы и притязания старейшины. Кульминационным пунктом их неровной речи стало предложение награды.
Длила помрачнела: какая гнусная роль отведена ей! Она вспомнила о мстительности соплеменников и испугалась роковых последствий отказа. “Что будет со мною, с Шимшоном, с нашей любовью?” – думала она. Печать сумрачности и страха на ее лице, вернула братьев к мучительным сомнениям давешних минут трезвости.
Длила продолжала размышлять, не произнося ни слова. Но вот физиономия ее расправилась, суровость как будто исчезла, и прищуренные от дум глаза раскрылись шире. Братья испытали облегчение. “Я пораскину умом и пришлю за вами, чтобы сообщить решение” – произнесла она холодно.
***
“Кажется, доброхоты спешат нам с Шимшоном на помощь, – соображала Длила, выпроводив гостей, – и цель их сходна с нашей, хоть и не совпадает вполне. Они не хотят Шимшона над собою, и мое желание – увезти его подальше от этих мест. Возлюбленный мой мечтает об освобождении, только страшно ему в этом признаться самому себе. Им нужен мертвый Шимшон, а мне – живой, вот в чем несогласье, которое я хитростью преодолею!”
“А что, если подбить Шимшона на побег? О, как все не просто! Сила чудесная, небом ему навязанная, камнем висит на шее его, тянет на дно пустейших дел. Покуда гнездится в нем это несчастье – нет надёжи, что не вернется в сердце его соблазн елейной славы. Да еще треклятый ангел сбивает доброго человека с панталыку. Шимшон должен сам решиться свергнуть иго, я лишь подтолкну”.
“А братьям-то какой резон встревать? Семейную честь от пятен моего распутства отмыть хотят, или старейшина настропалил? Скорее, и то и другое. А ведь без их награды не обойтись мне! В Египет не добраться задарма, и дешево не проживешь там! Правда, предложили мало, но я свое возьму!”