Проснувшееся в Шимшоне тщеславие не нравилось Пахдиэлю. Его настораживало в ученике упоение силой и звучащие порой нотки превосходства над обычными людьми. Ангел невольно вспоминал остерегающие слова Второго друга-советчика: вождь – человек, значит, не без изъяна…
Маноах и Флалита с бессильной грустью наблюдали, как недюжинно одаренный и нацеленный на великие свершения Шимшон отдаляется от них, людей заурядной судьбы. Себя жалели, но более всего кручинились о сыне, на одиночество обреченном.
Пахдиэль выучил Шимшона чтению. На привозимом египетскими купцами папирусе ангел записывал деяния ученика. А тот, не опасаясь гнева писца, в простоте своей любил заглядывать ему через плечо.
– Мои подвиги ты приукрашиваешь на величину твоего мнимого участия! – ехидно заметил как-то раз Шимшон.
– Не умничай! Разговорился ты, однако, – сердито рявкнул Пахдиэль, – не для тебя, юнец, для потомков пишу! Не серой правдой, а ярким словом вера крепка!
Глава 4 Смуглянка
Годы шли. Пахдиэль частенько навещал Цору. Поручение Всевышнего нужно исполнять, продвигаться вперед, и каждый Божий день должен становиться шажком на пути излечения колен Израилевых от маловерия и избавления их от гнета язычников. Избранный ангелом для достижения высокой цели назир – субъект порой непредсказуемый, и требуется пригляд за ним. Поэтому, слетая с небес, посланец Господа уводил Шимшона за собой в пещеру учения.
В известной мере Пахдиэль был удовлетворен усилиями Шимшона-судьи, который крутым обхождением вбил в головы жителей Цоры сознание неотвратимости суровой кары за грехи. Это достижение имело два благоприятных действия, одно большое, другое – малое. Большое действие состояло в том, что страх наказания достаточно часто удерживал вероятных злоумышленников в рамках смирного поведения. Малое действие выражалось в фактах, к сожалению слишком редких, превращения страха в богобоязненность, столь недостававшей жестоковыйному народу.
Если такие деяния Шимшона, как судебная практика и духовное исправление единоверцев с большим или меньшим успехом осуществлялись им, то труд освобождения иудеев от филистимских цепей не был начат. Это обстоятельство беспокоило молодого судью, сознававшего неполноту воплощения в жизнь предписанной ему миссии. Лишь глупец радуется половине пройденного пути. Надо ли говорить, сколь сильно тревожился Пахдиэль!
К филистимлянам Шимшон относился неоднозначно. Жадная, буйная, многообразная в своих проявлениях сила молодого тела тянула его к радостям языческого жизнелюбия, то есть в сторону, противоположную от аскетизма веры праотцев. Однако мрачно довлела мысль о неисполняемом Божественном предназначении, угрюмый долг грыз душу и побеждал ее. Назир все думал, как соединить несовместное.
Не раз и не два доводилось Шимшону бывать в городах филистимских. Манили наслаждения любви с искусными в этом занятии язычницами. Отца с матерью он не посвящал в свои тайны, а те делали вид, что ничего не ведают. Поскольку в намеке всегда есть безобидная капелька яда, они невзначай напоминали сыну о положительных сторонах женатой жизни и противоположных свойствах холостяцкого бытия. С горячей благодарностью Шимшон встречал родительские советы, неизменно обещая всерьез обдумать их.
Как-то в Азе увидал Шимшон смуглую девушку с короткими черными кудрями и дерзким призывным взглядом и возжелал ее. Он прочел в глазах красавицы восхищение его статью и обещания неги. Не теряя головы, благоразумный назир расспросил о ней. Сказали ему люди, что она – любимица сынков местных богачей. Кушит, так звали глазастую прелестницу, попросту говоря, была дорогой блудницей, что ходила по рукам, и связью с нею гордились друг перед другом лихие бонвиваны города Азы.
“Похоже, возгорелась в сердце Кушит страсть ко мне, – размышлял Шимшон, – или любопытствует познать иудея любовь. Проведу с ней ночь наслаждений. Жеребцы необрезанные озлятся, станут обижать девчонку за всеядность и на меня посягнут. Защищать себя и Кушит – чем не справедливая причина начать избиение филистимлян?”
Шимшон поделился планом с Пахдиэлем. Ангел был доволен весьма: не забыл ученик великое предназначение свое! Пусть не стоек он против женских чар, зато умеет из слабости пользу извлечь. Пахдиэль внес важное добавление в проект. Необходимо снять массивные железные засовы с ворот Азы. Из металла иудеи изготовят наконечники для копий, и появятся у Шимшона боевые соратники во всеоружии.