- Что думаете, Джо? – По-простому обратился Джон, когда мы уселись на отведённые места балкончика, обитого и расположенного так, чтобы тихие переговоры тут «никого не смущали». Не мы одни пользовались такими негласными переговорными.
- Симпатичных женщин много, а дамы предпочитают другие спектакли, - тоже в полтона ответил я, прищёлкивая. Плёнка бакудо блекло моргнула перед лицом, надёжно ограждая нашу приватность.
Морган неопределённо хмыкнул, поправив наручные часы, какие нашлись среди готовых – статусные уже были заказаны у лучшего часовщика Нью-Йорка, отложившего другие заказы по случаю покупки Морганом всей его мастерской. Курильщик открыл появившуюся на ладони шкатулку, пристроил её и стал чинно исполнять ритуал по обрезанию и раскуриванию сигары, убеждённый в том, что с дымом я уж как-нибудь справлюсь.
- А вы, Уолтер, что скажете?
- До открытия «Улья» заказов не будет, - более деловито ответил архитектор. Чемберс редко выбирался в театры и всерьёз рассчитывал посмотреть спектакль. Человек привык к магии визуализаций, престав ужасаться «странностям», но вёл себя настороженно и собранно, едва справляясь со страхом «разоблачения».
- Паккун, дополнишь? – Я сохраняю лицо.
- Корсеты – зло. Мои чудесные розовые подушечки остались недооценёнными, - со вздохом сожаления признался мопс, важно показавший розовую лапку моим соседям. Один пустил дым носом, второй шумно сглотнул и неприлично вылупился.
- Вот и три темы на три акта, - пошутил я, улыбнувшись. – Дамы, дома и ещё раз дамы.
- Дело, деньги и ещё раз дело, - суховато поправил Морган, быстро справившись с удивлением.
- Эээ… - Уолтер завис очень даже не слегка. Ещё и свет начали гасить.
- Можешь снимать галстук, Паккун, раз не нравится.
- Нравится, но на других - хорошие удавки, - заметил нинкен, золочёным когтём срезая оный. – Фрак удобен разрезом для хвоста, но ткань атласная, будет хлопать на бегу.
- Повод освоить «Хенге», - произнёс я на гране приказного порядка. И продемонстрировал искусство внешнего перевоплощения, сорвав иллюзию своего «патриотичного» галстука с реальной чёрной бабочки с серебряной окантовкой.
Умный мопс промолчал, уютнее устроившись у меня на коленях мордой ко входу и соседям. Несколько минут у нас в ложе царила тишина – слушали оперное вступление.
- К вам мистер Колбен, господин Морган, - к нам на балкон заглянул Писарь, стороживший вход снаружи.
Фуллбрингер отлично знал свой шесток и слишком дорожил пригретым местом, чтобы в самом деле начать работать секретарём Моргана. У меня была мысль привлечь этого подчиняющего карандашей для черчения, однако веры ему нет, хотя вполне понятны причины прекращения им выступлений против клана власти «масонов». Писарь – показательный пример чувства локтя у американских фуллбрингеров.
- Пропусти, - соблюл босс ритуал.
Вошедший мужчина лет пятидесяти и незапоминающейся внешности с накладными усами оказался высокопоставленным чиновником из министерства юстиции США. Едва сев, он с апломбом покатил бочку:
- Мистер Морган, вы и ваш партнёр перешли черту – на вас обоих заведено дело о взяточничестве и шантаже. Собственники имущества, задетого пылевым облаком и грабежами ваших бродяг, начали предъявлять исковые претензии к банку «J.P. Morgan & Co». В отношении мистера Блэка ведётся расследование за нарушение пакта…
Вещавший Колбен упомянул некий пакт, заключённый между фуллбрингерами и правительством государства о невмешательстве и чём-то подобном. Само существование этого документа означало наличие влиятельной организации, способной гарантировать его выполнение. Либо Готей-13 не в курсе дела, либо генерал закрывает на это глаза, видимо, желая самоорганизации разрозненных фуллбрингеров ибо со структурой легче вести общие дела. Последнее вероятнее из-за ослабления Готея-13 и отсутствия шинигами, овладевших банкай и способных заменить тех высших офицеров, кто стал вайзардом. Ямамото со дня подставы Айзена занят внутренними проблемами, ему самому невместно бегать по мирам: генерал сотни лет назад достиг уровня Нулевого Отряда, по сути, являясь сопоставимым по силе противовесом для Монаха, управляющего Тьмой. Однако, в масонском свете корни этого пакта наверняка уходят ко времени объявления независимости английской колонии в Америке от своей европейской метрополии ещё четвёртого июля тысяча семьсот семьдесят шестого года.