Текучка вкалывающих в забое шахтёрских кадров туманила общие объёмы и качество добычи – поезда из Гленвуд-спрингс везли земные богатства отнюдь не в одну точку на карте. Даже бригадиры менялись, но в два раза реже - каждую неделю. Вкупе с моим гипнотическим внушением это позволило рекордными темпами к двадцатому декабря ободрать и засыпать туннели в пещерах для выравнивания пола и прокладки бетонных шпал со стальными рельсами, чтобы дальше с новыми бригадами новыми взрывами с боков «открыть» две новые естественные пещеры, минеральная вода из которых должна будет по трубам поступать на завод по розливу. Так же старатели кирками и контролируемыми моими теневиками взрывами прорубали естественную вентиляцию, идя вверх по богатейшим жилам кварцитов, наросших в «природных» расщелинах. Но главное в том, что тотальная ротация кадров скрывала волшебно рекордные сроки работ, списывая трудовые подвиги на предыдущие смены, забившие тут *** деньги! Также вуалировался тот факт, что ценные кристаллы и жилы тянулись в аккурат по арочным свободам будущего забетонированного четверного тоннеля для двух полос электрифицированной железной дороги, двух полос автотранспорта и закрытой трамвайной колеи для доставки смен сотрудников на строго охраняемую ГеоТЭС и многопрофильный завод.
Накануне двадцать пятого декабря Гленвуд-спрингс словно вымер – рождественский поезд увёз в Денвер абсолютно всех и каждого, кроме иллюзий. У страны религиозный праздник, а я успешно занимался творчеством, намеренно обходясь без помощи клонов – в том числе растягивал удовольствие от созидательного процесса. Первым делом начал углублять речное дно и укреплял берега, начиная с тех заводей и выемок, что расширяли рабочие и где некоторые плескались за выпивку и на потеху остальным.
В минувший вторник рабочие дополнительно перекрыли замёрзшую реку Колорадо насыпной дамбой в местечке Дотзеро, начав стройку эстакад и дамбы под ГЭС, что в несколько моих ростов запрудит каньон Гленвуд выше места стройки супер-завода. По документам объем сданных людьми работ значительно превосходил имеющиеся достижения, впрочем, как обычно и делалось. К сожалению, из-за накала страстей вокруг моих «пещерных поделок» и неготовности оборудования от General Electric работы с ГеоТЭС забуксовали – пуск и наладка будут проводиться в январе. Поэтому мне пришлось сильно постараться, чтобы не прибегать к помощи клонов, дабы по расчётной и ранее выверенной схеме перенести ранее действовавшую ГЭС на новое место и от неё пробросить новые кабели. Сам кое-как справился. Заодно запланировал пару экспериментов, призванных улучшить моё понимание и сродство со стихией Молний.
У скалистого отвеса рядом с уже частично благоустроенной прежними владельцами парной пещерой я возвёл пристройку для ныряния из бань и саун в гротах прямо в облагороженный речной бассейн под пять метров глубиной и хитрым ограждением, чтобы людям было удобно и безопасно плавать да нырять с трамплинов разной высоты. Близость электростанции – жирный минус, с которым придётся считаться.
Дальше я изменил обе береговые линии реки Колорадо по всей длине отрезка, начиная с подъезда к туннелю, зёв которого получился в виде выщербленной улыбки из-за разности высот железных дорог и подведённой по мосту автомобильной трассы. По ширине он стал рекордным, а вот в длину – люди взрывными работами уже в конце семидесятых готов прошлого века проделали Сен-Готардский железнодорожный тоннель почти в пятнадцать километров длиной. Я всюду, где приподнимал левобережье, закрывал крутые спуски в воду бетонными плитами – “A”-ранговое ниндзюцу «Дотон: Таджу Дорью Хеки» идеально подходило для создания стройных рядов стен с составом каменной породы под сорт бетона. Правый берег у будущего мега-завода я тоже возвысил и надёжно забетонировал, а вот дальше до самого курорта наоборот - понизил уровень берегов, чтобы горные склоны каньона оканчивались на дне - создаваемого каскада запруд с антипаводковыми шлюзовыми дамбами. Первый отрезок завершался плотиной у изгиба с утёсом ГеоТЭС. Второй протянулся до технологичной дамбы, которую я возвёл в миле ниже по течению – на берегу неподалёку от гигантского открытого бассейна с горячей минеральной водой. Третий получился самым протяжённым – семь с лишним миль до изгиба в узком каньоне, где пришлось возводить ещё более высокие и длинные эстакады, перебрасывая на другой берег железную и автомобильную дороги. Перед самим каньоном потребовалось организовать небольшое водохранилище, опустив левобережное подножье, уже порядком изувеченное экскаваторами. Самое то для разведения рыб и лодочных прогулок.