- Ррав-гав! – Ей вторил одноглазый волкоподобный нинкен Куромару, на себе принесший мать с дочерью, слизнем и тремя полуживыми нинкенами (Хаимару Санкёдай – все трое дети Куромару). Гавкал тихо, к чести, осознавая, что в лазарете, полнящимся стонами и вскриками.
- Цуме-дзёси, - устало и нервно сказала подбежавшая Шизуне, сразу же приложившая сияющие зеленью кисти к Хане, а не к одному из нинкенов с разорванной грудиной.
- Ррры! – Куромару не дал подойти моему теневику к своему детенышу.
- Все заняты, больше некому… - попыталась продолжить Шизуне, на первом этаже занимавшаяся скорой помощью пациентам вместо капитального лечения кого-либо одного и по здравым размышлениям сложившая с себя организаторские полномочия.
- А ты на что?! Займись нинкенами, не видишь, что ли, слизень Хану уже лечит?! Где вообще весь ирьёнинский корпус?!
- Самоотверженно трудится на руинах Госпиталя, - лично произношу, достав «Каварими» из подвала до ближайшего теневика. Сам я был в привычной форме шинигами Готея-13 и без протектора из-за своего непонятного статуса заключенного на поруках. Оба танто в стекающей крови - только что вырезал части бронежилета из брюшной полости. Мои теневики, освободившиеся с арены и реки, как раз сейчас обеспечивали помощь в извлечении из частично обрушенного здания самых необходимых инструментов и препаратов - всех живых они уже так или иначе вытащили из-под обломков. Так что Кансэнаи Маттан сейчас зашивался со своими подчиненными, в прямом и переносном смыслах, всех его отказников мои теневии забирали сюда. – Сбавьте громкость и тон, Инузука.
- Да как ты смеешь на меня тявкать?! – Зарычала Цуме, дрожа над дочерью. Дикарка, нет чтобы ухватиться за любой шанс спасения!.. – Подстилка в Кири кинула, так к другой прибился?..
- Возьмите свои слова обратно, Инузука, или пожалеете.
- Неужто вышвырнешь раненную?..
- И не стану заниматься никем из заточивших меня кланов.
- Да они мне спасибо скажут, - кивая презрительно на танто и смеривая взглядом запачканную форму, - что…
- Это правда?..
- Ха, деточка! С чего бы еще Мэй расщедрилась на подарок Учиха? – Презрительно и злобно бросила Цуме.
- Геки. – Красное свечение «Бакудо-9: Геки» охватило всех буянов. - Я предупреждал, Инузука. Верх идиотизма поносить ирьёнина. – Теневик заменился с Шизуне и начал лиственную модификацию «Бакудо-82: Сентан Хакуджа». Нет смысла больше скрывать, слишком много наследил, но все же лучше скрыть за «Шуншин».
- Ты не посмеешь!..
- Уже посмел, Шизуне… - провожая взглядом телепортацию. Догадка стала уверенностью. – Ммм, если она узнала мой голос и взбеленилась, попав в список врагов и получив порцию Боли, то пусть себя винит.
- Не трогай меня! И вообще!.. Я нужна тебе матерью детей только из-за генома!
- Нет, я на самом деле…
- Отстань от меня! Ненавижу!! Видеть тебя не могу!.. Хнык! Иди, давай в морг, дальше в трупах ковыряйся…
- …люблю тебя…
Но меня уже не слышали, стремительно убежав на крышу.
- Кто хоть слово вякнет – убью, - бросил я, еле сдерживаясь от переполняющих чувств. Глаза предательски защипало… Как всегда, удалось внешне заморозиться, спихнув бурю эмоций на занпакто. Будь ты проклята, Инузука. – Всех упомянутых в Госпиталь, - создаю теневика и отменяю его.
- Какаши-сама!..
- Шо. Бала. – Грубо сбрасываю слизня и бесчувственно уничтожаю вякнувшего. Пуф – это теневые футон с валиком и покрывалом развеялись. – Извините, Кацую… Штатным ирьёнинам тоже надо на ком-то практиковаться, повышая квалификацию, - обвожу всех холодным, пустым, невидящим взглядом. - Кто хочет в Госпиталь – скажите об этом моим теневым фельдшерам, вас перенесут. Кто против моей медпомощи – дайте любой знак, теневые фельдшеры от вас отстанут. И соблюдайте режим тишины.
Все настроение испоганилось, аж прямо руки опускались что либо-делать и хотелось завыть на Луну, болтающуюся в дневном небе. Весь первый этаж отослал моих теневых фельдшеров. Не знаю, кто с кем был солидарен, но все четыре этажа их вскоре прогнали, что самое обидное – глупость несусветная. Я не гордый, утрусь и запомню каждого, только что ж так больно-то в груди?..