- Агась!!! – В полной тишине звучно ответил он, продолжив во все сияющие глаза пялиться на соблазнительные формы, как и Джирайя, чья пошлая рожа была еще более красноречивой. Мне уже начать обижаться или как? Но согласен, вид оранжево-желтых раскрывшихся бутонов, склоняющихся, касающихся и колыхающихся вокруг преимущественно женских обнаженных натур… действительно весьма и весьма, гм, впечатляющ. Кажется, до Цунаде что-то дошло, раз ее карие очи стали метать молнии…
Запечатлев в памяти эстетически шикарный образ и схватив восхищенного мальца за шиворот, стремительно смылся в Сюмпо, перемахнув кольцо зрителей, где мелькнуло перекошенное лицо Инузука Цуме. А потом я сбежал в Сонидо, не оставив на расправу ни теневика, ни дубля. И да, я вполне понимаю восторженные лица замерших Хьюга, чьи бьякуганы узрели аналог «Кайтена» при неподвижности исполнителя, а так же невероятной красоты цепочки и образования, сложившиеся в структуру печати, объединившей корни каждого цветка в причудливую композицию, чья красота полностью проявится, только когда цветочная поляна опустеет. Надеюсь, Хиаши порадуется, что я ему мимоходом подарил первый выпуск «Ича-Ича» с размашистым авторским автографом на обложке. Надеюсь, замеченный в толпе шаринганистый почтит трапезу своим присутствием.
Глава 19.
Хирузен многого не знал, что-то не смог расшифровать, поэтому я за ним не редко домысливал. Свидетельств целое море, сохранились журналы и дневники Тобирамы, протоколировавшего все в отличие от ветреного жизнелюба Хаширамы, опиравшегося в делах на более собранного и деловитого брата. Если кратко пробежаться по некоторым вехам, то выжимка вместится всего в один свиток.
Ками Шиноби - это не аллегория по отношению к Сенджу Хашираме. Его никто не убивал, как принято считать, он отошел от дел, желая стать существом более высокого порядка. Сердце Леса Смерти – Хаширама. Только обнаружив подсказку, понял, как зайти в тень Башни в середине Зоны-44, где в искривленном пространстве рос гигант Хаширама. Его Дерево вымахало в два раза выше, чем любое из его творений вокруг. Конечно, сейчас это пустая, но живая оболочка, сосуд, потому что его человеческая душа, выдранная киндзюцу «Эдо Тенсей», запечатана в шиони Шигуре. Думаю, предполагалось сохранение умения создавать древесных клонов перед сумасбродной «высадкой и укоренением» из-за древней легенды о божественном дереве, потому и место выбрали рядом с Конохой. Но что-то пошло не так, стать богом-древом и принести на землю Мир не вышло. Бразды правления в Конохе принял его младший брат Тобирама.
В Сенджу Тобирама больше проявились гены по линии истинных Сенджу, а не владельцев Мокутона, как у его старшего брата. Он был талантлив во всем и со временем стал одержим знаниями. Он справедливо считал, что очень много знаний утеряно вместе с гибелью их носителей, что ниндзюцу приходили в упадок – некогда разрабатывать и учить что-то сложное из-за частых боев. Информация разрознена, история просматривается только на три-пять поколений. Он мечтал собрать, сохранить и преумножить для своих потомков. Но не стремился к мечте, словно маньяк, был прагматичен и скрытен. Тобирама одобрял стремление брата к миру, который способствует преумножению знаний.
Прямо сказано, что Тобирама ради брата изобрел (а по мне так воссоздал) «Кучиёсе: Эдо Тенсей». Риннеган обладает способностью воскрешать, но у Сенджу нет додзюцу. Хронографию еще подлежит восстановить по зашифрованным журналам и дневникам, но я думаю, что и «Таджу Каге Буншин» Тобирама изобрел ради того, чтобы обрабатывать огромные массивы знаний ради возвращения брата. В итоге получилось оживить тело, но Хашираме бытие ходячим трупом пришлось не по вкусу. В моем первом Гэнсэе сохранились предания о подобных существах: о нежити в целом и личах в частности. Когда-то алебарда Сокьёку уничтожила сущности многих шинигами, практиковавших так называемую некромантию, еще до изобретения Асаучи, что непонятным мне образом положили конец порочной практике.