а брови домиком и помигала одной пару раз. - Только не говори, что призналась ему. Оба вы уж больно нервные этим утром. Орихиме приоткрыла рот, ее щеки зардели. - О чем ты думаешь?! - Протестуя, она схватила подругу за плечи. - Я вовсе не... Но тут прозвенел звонок. Педантичный учитель секунда в секунду ворвался в кабинет и приказал присутствующим рассаживаться по местам. Арисава досадливо выдохнула - всегда недолюбливала уроки - и перекочевала к своей парте. Класс хором поприветствовал преподавателя и следом притих. Учитель встал за кафедру и поправил галстук: - Прежде чем мы приступим, - начал он, - хочу вам кое-кого представить. С этого дня в ваших рядах будет служить еще один новобранец. Кхм, входи, пожалуйста. «Исида-кун и Садо-кун так и не пришли», - подумалось Орихиме. Она единственная не проявила интереса к новичку, в отличие от одноклассников, среди которых тут же прокатились перешептывания. Новенький прошагал к доске и встал перед классом. Однако вместо того, чтобы назвать свое имя, как это принято, он вдруг нахмурил лоб и с какой-то подозрительностью стал рассматривать каждого из сидящих. Казалось, будто бы он, заходя внутрь, ожидал увидеть кого-то конкретного, а когда сходу не смог найти его на месте, забеспокоился и ради того, чтобы убедиться, решил пересмотреть всех поочередно. Учитель кашлянул в кулак и попросил: - Может, представишься? Новичок опомнился и последовал совету: - А, ну да. Извиняюсь. - Затем сухо, с явной неохотой произнес: - Меня зовут Хирако Шинджи, рад знакомству. - И снова умолк. Преподаватель протянул ему мелок и неоднозначно глянул исподлобья, тем самым давая понять, что он еще кое о чем забыл. - А-а, совсем из головы вылетело. - Хирако взял мел, на скорую руку начертил два иероглифа и без слов прошел к последней парте, по соседству с которой должен был сидеть Ичиго. - Что за молодежь пошла, - почти неслышно пробубнил учитель. - Только игры да манга на уме, даже слушать не умеют. - Неужели это день такой особенный? - шепнула Тацки, с улыбкой глядя на Орихиме. - Новичок тоже со странностями. Вы с Ичиго не одиноки в этом. - И тихо посмеялась. Иное не восприняла ее слова всерьез и уже через мгновение забыла о новеньком по имени Шиндши, хоть тот и вел себя крайне вызывающе. Она уставилась в окно, сжала кулачки и некоторое время едва заметно покачивала головой, раздумывая о чем-то своем. Наконец решилась и подняла руку: - Сенсей, могу я выйти? Внезапно ребята из класса уставились на нее, точно она произнесла какое-нибудь ругательство. Впрочем, не только на нее - на новичка таращились с не меньшим интересом. - Что, двое сразу? - с прищуром неприятно отозвался учитель. Оказалось, Хирако поднял руку ровно в тот же миг, что и Орихиме, и в унисон с ней попросил о том же самом. - Они что, репетировали? - уже подшучивали мальчишки. - Шинджи-кун, тебе-то что нужно? - процедил преподаватель. - Тоже в туалет хочу. - Ты только пришел. - Я боялся опоздать и потому терпел. Прежде чем отпустить их, учитель расстрелял Хирако глазами, и только потом одобрительно кивнул. - Химе? - озадаченно протянула Арисава. Иное в ответ лишь улыбнулась и вместе с новичком покинула класс. Выйдя за двери, они коротко переглянулись - и разошлись в разные стороны. Ни одна, ни другой уборную так и не посетили. *** Ичиго чиркнул зажигалкой, стащенной у Иссина, и синее пламя лизнуло кончик сигареты. Закрыв глаза от удовольствия, парень затянулся во все легкие, струсил пепел и выдохнул большое белесое облако. - Здоровское курево, - парой кивков оценил он. - Определенно - у отца есть вкус. Куросаки брел по какой-то людной улице, недалеко от центра города, и беспрестанно ловил на себе косые взгляды прохожих. Недовольные взрослые осуждающе оглядывались на него и что-то неясно бубнили. Оно и понятно: наглый прогульщик, да еще и с сигаретой в зубах - ну как тут не поворчать? Игнорируя все замечания, Ичиго продолжал неспешно двигать вперед, глядя в небо. Время от времени ему таки приходилось отвлекаться от своей меланхолии, когда он нечаянно сталкивался с кем-то на пути (а это происходило поминутно) и небрежно извинялся. Куросаки зажал сигарету между пальцев и покрутил ее перед собой: - Если вспомнить - когда я в последний раз притрагивался к табаку? - Он почесал макушку головы и сделал такое глубоко задумчивое лицо, словно от этого вопроса сейчас зависела его жизнь. - Прошлым летом? Юзу тогда не на шутку разозлилась, едва только унюхала. М-да. - И очередная короткая затяжка. - Эй, осторожно! - возмущенно вскинул руки следующий мимопроходец, задетый плечом парня. - Пардон, дедуля, я не нарочно, - безучастно ответствовал Ичиго, даже не повернувшись. Будто ничего и не произошло, он пару раз хлопнул себя по плечу и поплелся дальше. Обиженному дядьке оставалось лишь прорычать несколько бранных слов и уйти восвояси. Как недавно заметила Арисава, вид у Куросаки был сейчас и правда не самый приглядный. Пустые глаза, под которыми уже прорисовывались мешки, рот чуть приоткрыт, ленивая походка, растрепанные волосы - словом, все так, как бывает с опытными наркоманами, принявшими дозу, которая больше не доставляет им никакого наслаждения, а только избавляет от боли ломки. Он медленно передвигался по улице, не замечая никого вокруг, и бессмысленно наблюдал за облаками. Внезапно прямо у него под ухом зазвучала губная гармошка. Ичиго непроизвольно крутанул головой. Под деревом, поджав под себя ноги, сидел уличный музыкант и наигрывал кантри. Коробка, стоявшая перед ним, пустовала: не то мелодия мало кого интересовала, не то внешность исполнителя всех отпугивала. Это был огромный, больше двух метров росту, мужик за тридцать, крепко сложенный, с грязными длиннющими волосами, сплетенными в дреды, и в солнечных очках с круглыми линзами в придачу. Одежда его - огромная сползающая майка и джинсы - была истерта и местами уже обзавелась широкими дырками. Куросаки послушал его с полминуты, отшвырнул окурок и потопал себе дальше. Но тут: - Эй, парень. Ичиго машинально остановился. - Не хочешь подкинуть немного деньжат бедствующему, но талантливому музыканту? - спросил мужик, грубо улыбнувшись. - Я же видел, что тебе понравилось. Сколько ты тут стоял? - И поправил очки за дужку. Куросаки, не раздумывая, достал две стойеновые монеты и подошел к харперу - ему было все равно, лишь бы тот не пристал и не начал доставать его (а такой опыт общения с попрошайками у Ичиго уже имелся). Едва он протянул руку к коробке, чтобы бросить туда деньги, как вдруг мужик крепко схватил его за кисть, дернул на себя, привстав на одну ногу, и вцепился парню в горло. Затем пристально посмотрел в глаза сквозь темные линзы и протянул (изо рта у него прямо смердело): - Погоди-ка, школьничек, а разве ты не должен сейчас за партой сидеть и в учебники втыкать, а? Куросаки округлил глаза и вскинул брови от удивления. В руках музыканта чувствовалась такая сила, что, казалось, ему сейчас ничего не стоило одним легким нажатием сломать Ичиго шею. Не отходя от кассы, парень обратно нахмурился, продемонстрировав раздраженный оскал, и бросил кулак в лицо незнакомца. Тот резко оттолкнул его от себя, успев спасти нос от вероятного перелома, и залился неприятным смехом: - А-ха-ха-ха! Сколько агрессии. Неплохо, сопляк. А я думал, ты сдрейфишь. Нынешнее пацаньё такое - чуть что, сразу в слезы и молят о пощаде. Я тебя тут не первого прогульщика муштрую. - И опять рассмеялся. - Шутник хренов, - зло процедил Ичиго. И случайно заметил катану, лежащую у его ног. - Ну, можешь расслабиться, дружище, - продолжал харпер, - вести тебя под ручку в школу я не собираюсь. Сам был таким же любителем сачковать. Куросаки напоследок недобро зыркнул на него и зашагал прочь. - Кстати, парниша, - его опять остановили. - Видел, у тебя сигареты есть. Не угостишь одной? Ичиго как-то странно закатил глаза, усмехнулся и вытащил из кармана пачку. Выуженную сигарету он щелчком пульнул музыканту прямо в лоб. Та отрекошетила и упала на землю. - Ты вроде спортсмен. Знаешь, курение - весьма вредная штука. Не советовал бы, - язвительно заметил он, и кончики его губ шевельнулись в стороны, образуя полуулыбку гиены. Куросаки сам был поражен тому, как грубо он с ним обошелся. «Да что это со мной?» - на мгновение пронеслось у него в голове. И тут же снова захотелось сделать какую-нибудь гадость. - Сопляк, ты чего дерзишь? - Харпер больше не улыбался - теперь он сам был недалек от того, чтобы вмазать Ичиго. - Я ведь и по щам надавать могу. - Он поднял сигарету и сдул с нее пыль. - Сам отхватить не боишься? - отрезал Куросаки. Оба с минуту сверлили друг друга глазами. Наконец музыкант вновь расслабился и сказал: - Хороший у тебя взгляд, малец. Ты мне нравишься. - Он достал откуда-то коробку спичек и подкурил себе. - Драться любишь? Это я одобряю. Ненавижу пацифистов. И прочих миролюбивых ублюдков тоже. - Затянулся. - Да, спасибо за курево. И за мелочь тоже. - И переложил монетки в карман. - Хочешь, в благодарность научу на гармошке играть? - Он с гордостью поднял над головой отполированный инструмент. - По-твоему, я бы стал тратить время прогула на подобное дерьмо? - Музыка для тебя дерьмо? - Я этого не говорил. - Гармошку недолюбливаешь? - Самую малость. - Ты в своем уме? Самые божественные звуки на этой планете выходит из этих дырочек! - Харпер пальцами провел по отверстиям. - Если уж и спорить о звуках, то гитаре нет равных. - Эй, да у тебя педиковатые вкусы. - Нарываешься? Муж