– Можешь смеяться не так громко? – сглотнул Костик, неотрывно глядя на стакан.
Девушка в этот раз сдержалась и не стала смеяться, а только широко улыбнулась, поправила белоснежное платье и пересела на диван к Костику.
– Не трогай, я сама тебе дам напиться, – оттолкнула его кисть она.
Край стакана коснулся губ, и в жаркое пекло потекла спасительная влага, орошая иссохшие каналы и возрождая к жизни весь организм.
Он выпил всю воду, но девушка не уходила, продолжала сидеть рядом и смотреть на него.
– Ты смотришь так, будто оцениваешь, – сказал Костик и постарался отодвинуться от девушки.
Она встала, медленно прошла по комнате, опустила стакан на стол трельяжа, немного покрутила его.
– Мужиков мало осталось после этой войны. И, конечно, мне тоже хочется выйти замуж. Ты извини, – она повернулась к нему и стала серьёзной. – Это платье я сшила перед самой войной, но свадьбы не случилось. Мой Лёша погиб на границе в начале июня перед самым отпуском. Я готовилась к свадьбе, а получились похороны.
Она замолчала. Взяла сигарету, щёлкнула зажигалкой, но не прикурила.
– Всю войну пыталась бросить курить, – она поправила волосы двумя пальцами, – И не могла. Ты, правда, не помнишь, что было?
– Не помню. Я не пью, а тут победа и пришлось выпить. А на закуску – сухарь, – сказал Костик и поморщился от короткого приступа тошноты.
Девушка опять щёлкнула зажигалкой и в этот раз прикурила. Сизый дым выпорхнул колечком и повис в воздухе.
– Скажи, как я здесь очутился? – Костику не давало покоя то, что он не помнил, где оказался.
– Ты у меня в гримёрке, в театре. Я не знаю, как ты очутился внутри здания. Я нашла тебя в коробках, спящим. Хотела пройти мимо, но не смогла. Советский офицер, при параде, и в коробках. Одна я бы тебя не дотащила, но ты сам обнял меня и встал на ноги. Привела и положила на диван. Так что, не бойся, ничего между нами не было, – она вздохнула и пыхнула сигаретой.
– Неудобно как-то получилось, – задумался Костик.
Только сейчас он заметил, что мундир висит на спинке стула, стоящего рядом с диваном.
– Имя ты…
– Удостоверение само выпало. Я не залезала в карман. Если ты об этом.
Костик кивнул и пожалел. Приступ тошноты вновь дал знать о себе.
– Ты сиди. Я принесу чай. С похмелья сладкий чай помогает при тошноте.
Она затушила сигарету о край стеклянной пепельницы. Снова двумя пальцами поправила волосы. В дверях обернулась и улыбнулась.
– Подумай, может, замуж возьмёшь?
– А вдруг я женат?
– У тебя даже девушки нет. Я это легко определяю.
Дверь закрылась. Костик слегка застонал от появившейся головной боли. Или она всё время была, и только сейчас он её ощутил? Тошнота накатывает и внутри не совсем приятные ощущения. Он посмотрелся в зеркало и пригладил волосы ладонью. Костик не знал как себя вести.
Девушка появилась с дымящимся стаканом в подстаканнике. В подкрашенном заваркой кипятке плавал кусочек лимона. Она ногой придвинула стул к дивану и поставила стакан на седушку.
– Я даже не знаю твоего имени, – Костик постарался улыбнуться.
– Лена. Елена Николаевна Фоменко. Актриса. В Новосибирске с декабря 1941 года. Родом из Киева. Война закончилась. И я, наверное, вернусь в свой город. Родных вот только у меня не осталась. Я одна на этом свете, – она говорила короткими фразами, словно дозировано выдавала информацию. – Ты пей. Легче станет.
Костик мелкими глотками пил чай, а Лена молчала, сидя у трельяжа, перебирая и передвигая флакончики и бутылочки. Пауза затягивалась. Костик старательно пытался собраться с мыслями, сформулировать какой-нибудь вопрос, но у него ничего не получалось.
– Я, наверное, пойду, – Костик опять попытался встать, но не смог.
Перед глазами пробежали разноцветные круги, к горлу подступила тошнота. И опять разболелась голова.
– Мне очень неловко, – замялся Костик. – Я в таком состоянии перед вами.
– Давно пора на «ты», – не оборачиваясь, произнесла она. – Придёшь на спектакль?
– Странное у нас знакомство.
– У меня такое чувство, что я тебя давным-давно знаю. Я ведь когда увидела твоё лицо, то чуть не закричала. Ты снился мне столько лет. Я всегда думала, что это моя буйная фантазия, а теперь ты сидишь рядом, и я разговариваю с тобой не во сне, а в реальности, – она опять закурила.
– Много куришь, – заметил Костик.
– Брошу. Вот женишься на мне, так сразу и брошу, – она улыбнулась и грустно улыбнулась.
– У тебя поклонников, наверно, столько, что и шагу ступить не дают?