Но додумать мысль до конца Змей не успел.
— Собираешься уйти? — фиолетовые глаза без белков и радужек смотрели на прислонившегося к стеллажу сеннина прямо и пристально.
Ситуацию Змей оценил мгновенно. На такой дистанции Шинра Тенсей сотрет его в пыль, каким бы немощным ни казался Нагато. Даже Тендо, так и стоящий в дверях, не понадобится.
— С чего ты взял? — решил потянуть время Змей.
— Из всех моих людей ты меньше всего заинтересован в нашем деле как таковом. Последние операции прошли не лучшим образом, так что такое решение напрашивается. Поэтому я внимательно наблюдал за тобой после Косоку, — Нагато многозначительно постучал себя пальцем по виску, рядом с глазницей.
Поколебавшись, Орочимару решил не отнекиваться. Не будь Пейн уверен в своих выводах — не пришел бы, а собирайся убить — не стал разговаривать.
— Допустим, такие мысли меня посещали. Это, — обвел рукой лабораторию сеннин, — хорошая и честная плата за мои навыки, но она потеряет всю ценность, если сюда ворвутся люди Минато. Мы два раза сталкивались с коноховцами и оба раза счет вышел не в нашу пользу. Четвертая война фактически закончена, у Минато скоро будут развязаны руки, и он возьмется за нас всерьез. Не хотелось бы оказаться на стороне проигравших.
— В нашу победу ты не веришь? — спокойно осведомился Нагато. Откровенность сеннина впечатления на него не произвела.
— В открытом противостоянии с Конохой? — Змей покачал головой, — Нет, не верю. Шиноби Листа многочисленней и лучше обучены, чем люди Аме. Что до самого нашего отряда, только под крышей дома Намикадзе обитает три эски, — Орочимару криво усмехнулся. — А сколько их еще сможет собрать Йондайме, когда не надо будет оглядываться на другие деревни?
Вопреки ожиданиям Змея, Нагато кивнул:
— Ты прав.
Орочимару в удивлении поднял бровь, но промолчал, ожидая продолжения.
— Прав в своем анализе стратегической обстановки, но... — Нагато на мгновение замолчал, а потом резко сменил тему: — Знаешь, почему я выбрал именно вас в свой отряд?
Змей хмыкнул на такой маневр, но ответил:
— Не то чтобы у тебя был большой выбор. В мире не так много нукенинов S-ранга.
— Да, но все-таки он у меня был. Тем не менее именно вы получили предложение вступить в Акацки.
— Ну, и почему же? — без особого интереса задал Орочимару вопрос, который от него явно ожидался.
— Потому что вы больше чем шиноби. Нет, — Нагато поднял руку, останавливая собравшегося съязвить Орочимару, — я не про ваши выдающиеся силы, знания и навыки. Скорее про то, что вами движет. Возьмем для примера Какузу. Знаешь, за что я его уважаю? За жадность.
Змей усмехнулся, но слушал уже с интересом, не пытаясь перебивать.
— Найдись кто-то, способный и провернуть такую сделку, и дать стоящую цену, Какузу расстался бы даже с навыками шиноби. Продал бы и Джионгу, и свои сердца, даже сам очаг. Для него все эти дзюцу не цель, а лишь средство для добычи денег. Ты когда-нибудь пробовал заговорить с ним об экономике? Попробуй, удивишься глубине его познаний. Или вот ты, — ткнул пальцем Нагато в Орочимару. — Ты ученый. Признайся, тебе ведь не техники важны как таковые и даже не геномы. Страсть к процессу исследования, познанию тайн, вот что тобой движет. Ты прав, кандидатов было не так уж много, но я выбрал тех, в ком есть эта страсть, нечто, что ведет их, цель, что делает ремесло убийц лишь средством. — Нагато умолк, выдерживая театральную паузу, и веско закончил: — Я выбрал тех, кому не повезло родиться шиноби.
Орочимару от неожиданности потерял дар речи и только потому не расхохотался. Меж тем не дав собеседнику прийти в себя, Нагато продолжил распаляясь:
— Неожиданно, не правда ли? Но задумайся на секунду. Родись Какузу неодаренным, и мог бы получить обычное образование, выучиться на казначея, построить карьеру в деле, к которому лежит душа. Ты мог бы стать ученым, раздвигать границы изведанного, не тратя время на умения выживать и убивать. Но вам не повезло. Вы родились с проклятьем чакры, обреченными на путь шиноби. Мы все с ним родились. Отмечен чакрой? Живи убивая, пока не убьют тебя! Мы как животные, Орочимару. Все наши мысли, наше искусство, каждый шаг — все крутится вокруг смерти. Умеешь убивать лучше, больше, быстрее? Славься мастер! Не получается? Трави неудачника! Много ты видел шиноби, которые на досуге занимаются чем-то кроме тренировок? Рисуют, пишут, делают хоть что-нибудь? До того, как собрать вас, я встречал лишь одного такого. — Нагато на мгновение замолк, переводя дух, но тут же продолжил: — Не потому ли вы и оказались среди нукенинов, что это был не ваш путь? Выбор — вот чего я хочу. Чтобы ребенок, родившийся с очагом, не был обречен стать убийцей. Только представь. Мир, в котором мастера суйтона грезят о тайнах океанов, а не новой форме водяного лезвия. Мир, в котором дотон и футон используют, чтобы узнать, что же там, в небе, где кончается воздух. Мир, в котором одаренные ведут за собой человечество, а не режут друг друга за пачку ассигнаций...