- Как говорил один человек, "взрыва бомбой не испортишь", - улыбнулась я. - Как вы тут? Кажется, я столько всего пропустила!
- Ну, мои ученики уже все стали чуунинами... - пожал плечами блондин. - Недавно видел Иноичи-сана, на него навесили обучение Ибики. А вообще... Вы нам здорово помогли за эти месяцы. Мы получили необходимую передышку, и наши потери снизились.
- Теперь все будет иначе, - покачала головой я. - Второй такой рейд по территории страны Земли невозможен.
- Не только, - вздохнул Минато. - Это была союзная армия Ивы и Кумо. Так что все, тебе с твоей тактикой проход туда заказан...
- А в оборону лагеря меня после устроенных там художеств не поставят, - печально заключила я. Действительно, все это весьма и весьма грустно... - Наверное, к госпиталю припишут или к менталистам.
- Смотри, как бы учебную команду не дали, - беззлобно подколол друг. Ну уж нет, не надо мне пока что такого счастья!
Первым делом, после краткого отдыха, мы засели за отчеты - и их оказалось действительно много. Все же мы действовали на территории страны Земли почти четыре месяца, и успели там многое награбить и подорвать. Да, как говорится, отчеты - самое тяжелое в работе командира... А ведь до этой миссии я была токубэцу-джонином! Но по ее завершению нам с Хизаши выдали звания полных джонинов.
А потом нашу команду расформировали. Хизаши был приписан к корпусу сенсоров и покинул лагерь, отправившись с новой командой в новый рейд, вглубь страны Молний, впрочем, как и Минато со своими учениками. Я и впрямь оказалась приписана к корпусу менталистов, работая на допросах - и опять же ежедневно занимаясь написанием этих самых отчетов. А Орочимару... Орочимару должен был вернуться в Коноху.
Жизнь начала втягиваться в своеобразный ритм. Хоть я и не выходила за пределы раненых, проявления войны я наблюдала каждый день. В госпиталь, куда я вернулась на работу, постоянно приносили раненых, да и участвовать в допросах тоже приходилось часто. Вот только все было не так уж и радужно - если раньше мы уверенно теснили Иву, то теперь установился паритет. Мы не отступали дальше, но и они нас подвинуть не могли. Наконец-то начали сказываться проблемы Ивы с чакропроводящим металлом... А еще я узнала кое-что, из-за чего весь остаток того дня проходила с улыбкой на лице. Как правило, в Ивагакуре на последнем курсе Академии преподавали тактику боя, и в рамках этой дисциплины рассказывалось, боя с какими вражескими шиноби следовало избегать любыми средствами. В этом списке была вся троица саннинов, успевших и тут отметиться, там был и Минато: в частности, при встрече с ним рекомендовалось бежать. Я тоже попала в этот списочек, и рассказы обо мне забавляли. Мол, я подбираюсь незаметно, подобно Нурарихёну. Взрывы они тоже упомянули... Особенно меня позабавила награда. Пятнадцать миллионов в Иве и десять в Кумо! Причем вариант "взять меня живой" даже не рассматривался. Ох, чую, возвращаться в Отогакуре мне будет небезопасно - мои же клоны меня вполне могут сдать, за такие-то деньги. Это, конечно, не тридцать с лишним миллионов, которые бы назначили за Момочи Забузу, но тоже весомый кусок.
После той самой первой битвы у Каннаби было тяжело. Очень. Нам с Орочимару удалось уничтожить около полутора тысяч шиноби, а спустя пару часов после нашей атаки войска Конохи буквально проутюжили их лагерь, вырезав почти полностью - удалось убежать лишь единицам. Это было последней нашей победой: Ива воспользовалась тем, что частично остабила нас, и перешла в наступление. Как оказалось, армия состояла в основном из шиноби Кумо, которые были преданы союзником - а Ива частично сумела сохранить свою силу, чем сейчас активно пользовалась. Сейчас они элементарно пытались измотать нас, и можно с уверенностью сказать, что у них это получалось. Лично мне, чтобы везде успевать, пришлось урезать сон до четырех часов в сутки, иначе не хватало время ни на госпиталь, ни на отдел дознания. Тренировки пришлось вообще урезать до минимума, оставив лишь разминочный комплекс тайдзюцу, чтобы не терять форму... Честно говоря, мне тогда казался, что мир сократился до пределов госпиталя, отдела дознания, полевой кухни, моей палатки, ежедневных собраний джонинов и ежедневных отчетов из Отогакуре, на которых у меня вессно не хватало времени.
Я сама не заметила, как прошел года, однако из этого странного транса меня выдернула одно слово, сказанное кем-то на собрании джонинов. Канзаки. В тот миг я вспомнила и обо всех своих планах касательно команды Минато, так что мне захотелось глухо выматериться. Однако оглядевшись, я успокоилась - Минато сидел неподалеку, а рядом с ним был Какаши, который явно чувствовал себя неуютно. Хм?