Стоящий рядом Хокаге оскалился и потянул из тубуса очередной свиток. Мелькнули цифры «сорок пять», и Шисуи исчез, уносясь далеко вперёд.
Завыл ветер, крепчая с каждой секундой, а во вражеских порядках стал подниматься столб огромного торнадо, касаясь облаков. Что-то кричал кукольник, изделия которого уносило в воздух. Вызвав огромную волну воды, прорывался к союзникам внутри неё Кисаме.
А потом, просто и без затей, из-под земли стали выскакивать шиноби Деревни Звука и Суны. Когда длилась атака Акацуки и, пользуясь засветкой для сенсоров от применения мощных техник, они смогли подобраться ближе.
Бой сразу стал другим. Мимо лица пронёсся кунай, отбитый мечом Итачи в сторону. Благодарно кивнув Учихе, я глубоко вдохнул и открыл первые Врата, одновременно отводя удар шиноби Суны.
Контратака, ощущая позади спину Учихи. Песок, надо бояться яда, не забывать, не позволить и поверхностной раны…
Пригнуться, полоснуть кунаем. Отвести удар, ответить. Отступить. Увернуться. Раскрыть ладонь, запечатывая летящие каменные сосульки. Отступить ещё и ещё, радуясь прикрытию Итачи.
– Беги, они хотят убить именно тебя! – крикнул Учиха. – Мы не можем драться нормально!
Мерцание в воздух. Адская боль в груди.
Пытаясь вдохнуть, я посмотрел в равнодушные тёмные глаза с бьющимся в них электричеством. Незнакомый темнокожий шиноби в доспехах песка и покрове молнии, и его рука, насквозь пробившая мне грудь.
Запечатывание.
Вокруг раскинулся привычный мрак печати, а в груди застряла отсечённая по локоть рука нападавшего. Печать тут же распалась, и я медленно полетел вниз.
Кажется, меня перекинуло выше.
Попробовал сложить печати медицинской техники. Не смог. Паралич. Вероятно, враг раздробил мне позвоночник.
Жёсткий удар, протектор с рожками и чёрные глаза напротив. Длинная матерная тирада. И резкий крик:
– Врача!
Мелькнула красная шевелюра, и мы в пространстве печати. И ещё раз, пока не оказались в незнакомом помещении. Дикий женский крик и уверенный голос Сенджу:
– Юмико, отойди, я справлюсь! Ты не в себе! Он Узумаки, выживет.
Из груди вынули инородный предмет, Цунаде показалась в поле зрения. Успокаивающий свет Мистической Ладони и приказ окружающим:
– Не мешать! – а уже для меня она добавила: – Сознание не терять!
Я и не терял, чувствуя, как в груди шевелятся останки сердца, медленно срастаясь в единое целое. Одновременно медик качала кровь отдельной техникой, заставив подступающую темноту отступить.
– Крови мне! – приказала Цунаде.
Я не видел, что она делала. Но сквозняк в груди прекратился. В поле зрения появилась бледная мама, а в меня потекла знакомая чакра. Последним взмахом ладони Цунаде сложила в единое целое позвоночник, и, выждав десяток секунд, смахнула со своего лица прядь прилипших волос измазанной в крови рукой.
– Всё. Дальше он сам. Несите нового! Юмико, хватит. Твоя чакра понадобится другим.
Меня подняли и поместили на каталку, отвезя куда-то в коридор, далее переложив на койку в палате. Везде меня сопровождало встревоженное лицо матери. Сипло вдохнув, я тихо прошептал:
– Со мной всё будет хорошо. Я же твой сын, помнишь? Спасай других, пожалуйста.
– Ясуо? Как? – раздался с соседней койки возглас Ли.
– Перехватили посреди Мерцания. Покров молнии. Жаль, не успел освоить...
Мама поднесла мне воды, и я жадно выпил, почувствовав, как начинают покалывать руки. Скоро смогу ими работать.
– Юмико! – громко позвали из коридора.
Мама сжала губы, но поправила шапочку медика на голове, провела мне по волосам дрогнувшей ладонью и неохотно откликнулась:
– Иду!
Наступил короткий момент тишины, который нарушил Ли, быстро заговорив:
– А меня после боя сразу сюда. Сказали: нечего мне там делать после третьих Врат. Быстро подлатают и смогу опять драться. Мы успеем вернуться, Узумаки-кун, и Коноха победит. Обязательно! И печати твои классные!
Повернув голову, я посмотрел на непривычно словоохотливого генина. Увидев, что я смотрю на него, он спрятал взгляд, продолжая быстро бормотать какую-то чушь.
– Рок. Заткнись. Я понимаю: добивать раненых тебя никто не учил. Всё нормально.
Он помолчал, однако, наконец, посмотрел мне в глаза, тихо спросив:
– Его действительно необходимо было убить?
Я вздохнул, но решил не врать товарищу по команде даже во спасение его самооценки:
– Дейдару? Да. Один из самых опасных шиноби в мире. Его взрывы могут уничтожить Коноху. А теперь он изувечен и полон ненависти. Делай выводы.