– Учиха Мадара. Это его глаза.
Как оказалось, очень даже живой Мадара, по крайней мере, на момент пересадки глаз Нагато тридцать лет назад. Его могилу проверили и не нашли там ничего. Учихи теперь роют по всему миру, выясняя его дальнейшую историю. Хорошо хоть нашли клочок его волос для теста.
С учётом того, насколько глаза требовательны к пользователю, его идея в старости отдать их на хранение Узумаки довольно трезвая. И подняло вопрос: а кому они потом должны достаться? Ради чего Учиха всё планировал? Кто его помощники и последователи?
Мой собеседник, тем временем, презрительно фыркнул:
– Один «Мадара» помогал моей организации. Разумеется, никаким Мадарой он не был, пусть и Учиха.
– Да, покойный Обито, – кивнул я.
Вытащенная из Нагато в отделе допросов информация говорит, что больше знает некий Чёрный Зецу, с которым Обито вроде как ближе контактировал. Акацуки собирались захватить всех биджу, запечатать их в статую, которую призывает Нагато, и, используя получившееся оружие, стереть одну из стран с лица земли.
Таким образом, став мировым пугалом и, попутно, жандармом. С учётом того, каких мразей он набрал в свою организацию, даже если бы получилось, кончилось всё точно «великолепно». И вот такой человек сидел по ту сторону стола, пытаясь склонить в свою веру.
Революционер, террорист, лидер и, на мой взгляд, как и многие харизматичные люди, полностью поехавший. Он нужен, пока идёт следствие, а что потом с ним делать? Есть тюрьма для шиноби в Траве, там ему поставят печать, блокирующую возможность пользоваться чакрой, и будет срок коротать. Пожизненный.
Однако его принадлежность к Узумаки... Мне жалко так бездарно тратить потенциал. К сожалению, на данный момент парень не особо договороспособен.
– Вы неизбежно скоро погрузитесь в очередную войну! – чуть ли не смеясь, заявил Нагато. – А я буду сидеть в камере и смеяться! Находясь в полной безопасности, когда идиоты как всегда режут друг друга!
Я прищурился:
– А, может, Конохе стоит провести демонстрацию в Деревне Дождя? Выжечь дотла вместе со страной? И тогда никакой войны не случится?
– Вы не посмеете! – отшатнулся он.
– Почему? Ты же считаешь такую стратегию рабочей?
– Вы недостаточны могущественны диктовать свою волю всем, – усмехнулся Нагато.
Я поднял брови, изображая удивление.
– А ты, значит, достаточно силён?
– С силой всех биджу нас бы никто не остановил! Жаль, не успели…
– Чужие глаза, чужая сила, банда отморозков в коллегах. Я ничего не забыл в твоём гениальном плане?
Ядовитая ирония, сочащаяся в моих словах, заставила его скривиться, а я продолжил:
– И, более того, это даже не твой план, Нагато. Вся твоя жизнь ложь с того момента, как тебе вживили Риннеган. Тебя использовали, как временного хранителя глаз из-за силы чакры Узумаки, а, в итоге, вырвали Риннеган и оставили умирать!
– Мы бы остановили войны, – сквозь стиснутые зубы выдавил бывший лидер Акацуки.
– Очень сильно сомневаюсь. Вся система шиноби заточена на войну. Что будут делать тысячи профессиональных убийц, оставшись без работы? Дома строить?
– Мир не ограничивается Элементальными Странами, пацан, – фыркнул собеседник.
– То есть предлагаешь перенести войну к чужакам? Пусть умирают их дети? Таков твой мир для всех?
Он угрюмо замолк и положил ладонь на стол кистью вверх, всем видом демонстрируя окончание разговора.
Я положил руку сверху и сконцентрировался, вытягивая чакру. Большую часть его резерва. Вытянул бы и ещё, но будет вредно для его восстановления. До сих пор надеюсь, что из него получится что-то более полезное, чем очередной заключённый.
Мужик истощён до крайности, весит около сорока килограмм. И в таком состоянии жил десятилетия. Для него тюрьма как курорт, благо паёк увеличенный.
Закончив, указал ему на дверь. Он молча поднялся и, под лязг засова, вышел наружу, откуда его проведут в камеру.
Я немного расслабился, пока вели новую жертву. С Гаарой проще: мне на него плевать.
– Узумаки! – скорчился от злости появившийся на входе джинчурики Однохвостого.
– Садись, – приказал, кивнув на стул напротив.
Гаара округлел, пропали мешки под глазами, успокоился. Его особо не допрашивают, сразу оповестили: скорее всего он вернётся домой. Меня он ненавидит, ведь, оказывается, я убил его брата. Мог прибить и сестру, если бы не старуха, как правильно помню.
И одновременно, самую малость, парень благодарен за крепкую печать и нормальный сон. Биджу действительно сводил его с ума. Он и сейчас не в себе, очень равнодушный и пассивный, но хоть способен осмыслять окружающее.