Назидательный тон, верно подобранные слова и металлическая острота в голосе повлияли на СанХа. Когда ХимЧан играл голосом, делая его чуть ли не маниакально пугающим – это действовало, как гипноз. Подъехала очередная машина и посетители, входившие и выходившие из клуба, потеснили Красную маску, даже не подозревая, рядом с кем они находятся. Я чувствовала себя девочкой, попавшей в сказку, потому что я видела что-то вроде чуда, видела больше, чем другие. То, чего никто, кроме меня сейчас не мог видеть. Мужчина на крыльце, один из частых гостей, иногда мой клиент, увидел выбиравшегося из автомобиля и звучно его поприветствовал:
- Бан ЁнГук! Какими судьбами?!
Стоявший к ним спиной ХимЧан и смотрящий на меня, округлил глаза, не пошевелив больше ни одной другой мышцей лица. Если я видела больше, чем другие, то он явно услышал что-то, чего никто не мог услышать. Преодолев расстояние между собой и мной, он в мгновение оказался возле меня и, делая вид, что прижимает похотливо к стенке, укрыл лицо рядом с моей щекой.
- Что случилось? – шепотом поинтересовалась я, чувствуя хорошо сокрытую панику ХимЧана. Нет, нельзя это было назвать паникой. Скорее это осознание попадания в неловкую ситуацию, которая вызывает в его голове бурную мозговую деятельность. Для представления ХимЧана волнующимся или боящимся чего-то моё воображение опять оказалось недостаточно развитым.
Его руки легли по сторонам от меня, не касаясь, но тело фактически прижалось к моему.
- Там человек, - выдохнул он мне в ухо. – Он знал меня немного в прошлом. Не хочу, чтобы он меня тут заметил. Скажи, когда он пройдет, ладно?
- Хорошо, - кивнула я, но тот самый ЁнГук остановился со знакомым и начал затяжную беседу. – А кто он такой?
- Сын главного прокурора Сеула. Юрист. – ХимЧан говорил так близко со мной, что каждое слово приподнимало короткие волоски за моим ухом. Мне это стало дико приятно. Впервые для себя, на рабочем месте, далеко от Джело, я почувствовала возбуждение. Я никогда никого не хотела, кроме Джело. Он был моя первая и единственная любовь, но сейчас происходило что-то неладное. – И много ещё кто, но об этом история умалчивает.
- И что тут делать такой солидной персоне? – продолжала я тихонько обмениваться с ним фразами, хотя когда мы старались смотреть друг на друга, наши губы едва не соприкасались. Мои щеки краснели и горели, несмотря на мороз.
- Это мне самому интересно знать.
- А зачем ты сам приезжал к ТэЯну? – мне хотелось, чтобы этот ЁнГук подольше потрепался с кем-нибудь, и мы ещё постояли вот так, но он договорил и скрылся внутри здания. – Солидная персона ушла.
- Отлично, - ХимЧан оттолкнулся от стены и выпрямился. – Хочешь знать зачем? Расскажу, если уедешь со мной.
- Опять кататься? – ухмыльнулась я, но уже предвкушала победу над собой своего любопытства.
- Можно поехать снег лопатами расчищать, но тут я ничего не скажу, - увидев в моих глазах полную капитуляцию и сладкое поражение перед соблазном узнать что-то, он добавил. – Зови своего смотрящего.
Я окликнула Серина и, когда он подошел, ХимЧан заплатил ему за остаток ночи, сказав, что домой меня тоже сам доставит. Мой друг направился к своему автомобилю, но я задержалась возле СанХа, которого караулили пара ребят, ожидая, чтобы КюХен вышел и уехал, прежде чем дать парню полную свободу.
- Ну, как ты? – я погладила его по плечу. – Всё будет хорошо, правда. Ты верь. Вы же оба живы и здоровы. Все трудности – временные. Это точно.
- Шилла, - он взял мою руку и пожал, словно прощаясь. Мне не понравилась тусклость его взгляда. – Только не говори ЁнДжу о том, что тут было, ладно? И обо мне ничего не говори, что меня выкинули и всё такое. Ещё будет переживать… не скажешь? Обещай.
- Обещаю, - нехотя выжала я. Я бы лучше сказала. Пусть бы задумалась и постаралась сделать всё, чтобы КюХен её бросил. Эх, дурочка она. Такой молодой человек у неё отличный. Был. То есть он и есть, но статус их относительно друг друга изменился. – Куда ты теперь?
- Не знаю, да и какая разница?
- Большая, ты где живешь-то вообще? – хотелось бы хоть чем-то помочь, обустроить его жизнь так, чтобы они с Джейдой рано или поздно вернулись в свою любовь, не потерялись окончательно.
- Я жил в комнате над клубом, - он презрительно повел носом в сторону верхних этажей. – А так-то я сам приезжий. Так что, видимо, придется возвращаться на родину. Искать работу там. Хотя, что я умею? Только хорошо разбивать лица, а в провинции таких умельцев и без меня хватает.
- Ты обязательно где-нибудь пригодишься! – приободрила я воздух, а не его. Тут все были без образования, специализации и особых умений. Потому они и были тут. Я в том числе. Именно поэтому я так щепетильно относилась к учебе Джело. Из него должен выйти толк! У него будет шикарное будущее. – Передать что-нибудь ЁнДжу?
- Не надо, - он криво улыбнулся, махнув рукой. – Разве что привет.
Мне стало жалко их отношения почти до слез. Грустно выдохнув, я села в машину ХимЧана, продолжая оглядываться даже через окно на СанХа. Иногда хочется заглянуть сквозь время, туда, где прошло уже лет десять, чтобы убедиться: ну точно, всё наладилось. Без этого отвратительно себя чувствую, не зная, оправдаются ли мои надежды на лучшее?
- Глупая молодость не смогла сохранить счастье? – продекламировал ХимЧан, проследив мой взгляд. Отъезжая, мы бесшумно заскользили по припорошенной дороге, на которую опять по чуть-чуть, как из прорванного на небе мешка, посыпался снег.
- Ничего, ещё восстановят его. – уверено заявила я. – Сам-то что, старый больно? Если такой умный, то где твое счастье? Где? Не сохранил, или и не нашел?
- Ты о другом хотела у меня спросить. – непроницаемо заметил ХимЧан.
- Хотела и спрошу, но сейчас о другом интересуюсь.
- Слишком много хочешь знать. Вот ты так точно быстро состаришься.
- Я и старая буду кайфовая, а ты уже теперь душный. Тебе бы поменяться. – подколола я его.
- Боюсь, я уже неисправим. А что, я так плох? – казалось, его не волнует эта тема, но почему-то я знала, что о безынтересных для себя вещах парень и говорить бы не стал.
- Нет, ты классный, - смилостивилась я. Но комплимент шел от души. – Какой есть, такой и классный.
- А какой я есть? – пользуясь пустотой дороги, ХимЧан остановился на светофоре, хотя горел зеленый. Он нажал на аварийку и развернулся ко мне, уставившись в моё лицо взглядом охотника. – Какой я, Шилла? Что ты обо мне знаешь? Ничего! Ты не воспринимаешь всерьёз то, что я тебе говорю, с детской непосредственностью не представляя, насколько страшные вещи я совершал. Тебе всё весело и любопытно! Но столкнись ты с этим лицом к лицу, ты испугаешься, убежишь и перекрестишься, прежде чем со мной связываться. А ещё – да – я нудный, ужасно скучный. Знаешь, о чем я люблю говорить? О классической немецкой философии, о компьютерных программах и научных новинках, исследованиях. Мне это нравится, понимаешь? Я до экстаза обожаю чистоту и порядок, не люблю большинство музыки, хотя играю на скрипке и национальных корейских музыкальных инструментах. В основном меланхоличные и тягучие баллады. Потому что мне они нравятся. А ещё я слежу за тем, что ем и занимаюсь спортом не из любви к нему, а из боязни поправиться. Потому что я весил на несколько десятков килограммов больше, чем сейчас. У меня вызывает рвотный рефлекс масса вещей, и в целом я молчалив и скрытен. Ну, что тут классного?