— Да нет, врать то он не врал. Вроде он действительно свободен, если можно назвать свободной такую ситуацию. Просто есть у него одна знакомая, которая, кстати, приезжает завтра в порту… Она, кажется претензий не предъявляет, но я подозреваю, что, наверное, лучше бы Наташе там не мелькать…
Алина в полном возмущении уселась на кровати по-турецки:
— Значит, ты все это знал с самого начала?! — зловеще начала она.
Йорго на всякий случай отодвинулся, красный занавес заколыхался, чуть не задев свечу, горящую на полочке. Он подхватил ее и нервно задул пламя.
— Слушай, я тут вообще не причем! Вечно я не умею людям отказывать. Что такое. Пусть сами разбираются. Он попросил — я передал. Все. Умываю руки.
— Он тебя попросил, чтоб ты сказал мне, а я — Наташе?! — девушка ушам своим не верила.
Грек остановился на секунду и нерешительно посмотрел на подругу, словно раздумывал, стоит ли признаваться, уж слишком осуждающим было выражение ее лица.
— Типа того.
Девушка откинулась на подушку, с ужасом раздумывая, как это сообщить подруге. Теперь она поняла странный вздох — молодой человек просто не знал, как начать неприятный разговор. Он осторожно вернулся на свое место и начал тушить свечи вокруг, одну за одной. Его миссия была выполнена, а вот ее только начиналась. Девушка с негодованием думала о том, каким идиотом надо быть, чтобы в таком возрасте не быть в состоянии объясниться с собственной подружкой. По поводу Наташи она была спокойна, великих чувств к Гарри у нее не было, но все же известия были более, чем неприятные. «Не хотела бы я оказаться в ее шкуре» — подумала Алина. Между тем погасла последняя свечка, и комната погрузилась в полную темноту, нарушаемую только слабым светом луны из иллюминатора прямо над кроватью. Йорго с нежностью смотрел на девушку, которая в этот момент и думать о нем забыла. Спать ему оставалось полтора часа, но он ни за что не согласился бы променять эти волшебные мгновения на сон. Алина же была совсем иного мнения.
— Я пошла. — соскочила она с кровати, натягивая платья на голое тело.
— Куда? — ошарашено вытянул шею грек, чьи романтические мысли были прерваны самым грубым образом. — сейчас половина третьего утра!
— Куда-куда? Какая разница сколько времени. А кто теперь с Наташей будет разговаривать? У вас, греков, все через одно место. Приходится самим разбираться с вашей кашей. И потом, все равно никто не спит. Я почти на сто процентов в этом уверена.
Девушка поцеловала своего молодого человека на прощанье и направилась к выходу. Йорго даже сказать не успел ничего, как она уже исчезла за дверью. Он только поглядел на нижнее белье, разбросанное по комнате и аккуратно сложив, положил его на стул.
— А ходить по кораблю без трусиков у нее считается нормальным. И при этом, мы греки — сумасшедшие. Кто мне что объяснит?
Как ни странно, Тамара не спала, и в каюте под номером четыре три четыре один появилась уже через пять минут. Она сразу же согласилась, что ситуация требует немедленных мер, как только узнала о чем речь.
— Ничего, что я тебя оторвала? — девушка в который раз вынимала и снова одевала в ухо сережку. Ничего путного ей в голову не шло, о чем она не замедлила признаться подруге.
— А что тут рассусоливать. Решать не нам, это, во-первых, нам надо только просветить ее. А во-вторых… — она зевнула. — вообще-то, во-вторых я еще не придумала.
— Что так прямо позовем ее и скажем?
— А ты письмо ей планируешь написать?
— Сейчас будем?
— Лучше сразу. По-крайней мере я лично предпочитаю узнавать все незамедлительно. Не люблю казаться другим дурой. Думаю, и она также.
Алина внутренне с ней согласилась, но все равно не представляла, как ей это все рассказать. У нее в прошлом был только один такой опыт, после чего ее подруга таковою быть перестала. Повторения Алине никак не хотелось. Корабль слегка качнуло, и девушка машинально схватилась за прикроватную лестницу.
— Когда она приезжает?
— Кто?
— Ну, эта. Которая беременная. — в голосе руммейт явно звучала неприязнь, хотя неизвестная будущая мама заслуживала только сочувствия. Молодые девчонки были целиком на стороне подруги, и понимать сложность ситуации никак не хотели.
— Завтра вроде.
— Так тогда говорить надо сегодня — времени на принятие решения все меньше и меньше.
Алина во второй раз за ночь подумала, что у нее проблемы со слухом:
— Какого решения?! Да ты о чем говоришь? Гнать его надо в шею. Чего уж тут решать?