— Ты тоже это видишь?
— Да что тут видеть, все глупеют просто на глазах. Мне их жаль, ведь они столько теряют.
— Я тебе шарф принесла. А что ты смотришь?
— Вот спасибо. — он сразу же полез за кошельком. Хотя речь шла о десяти долларах, но Алину этот жест обрадовал. Она не любила разговоров о деньгах. Тем более со знакомыми или около того. — Скари муви. Полный бред, но смешно. Тупой американский юмор.
— Как ты можешь так говорить, если ты сам американец? — удивилась девушка, машинально засунув десятку в карман. Она присела на краешек кровати и с любопытством посмотрела на хозяина комнаты. Тот стоял посредине, важно выпятив грудь.
— Если я родился в Штатах, это не значит, что я к примеру согласен со всем, что там происходит.
— С войной в Ираке, например. — ей стало любопытно что такой американский мальчик думает о политике.
— Знаешь. — он на секунду задумался, вскинув руку. — Я очень рад был американцем. Это если брать в расчет Макдональдс, дорожки для велосипедов, большие дороги, и Гранд-Каньон с Диснейлендом. Но в последнее время я перестал этим гордиться.
— О-о. — только и сказала девушка. Теперь задумалась и она. — Тогда я скажу так: я горжусь быть русской, если говорить о культуре, литературе, Романовых, и Второй мировой. Если при этом забыть о водке, Сталине и Катыне. Но если б ты знал, как я этому не рада. Слушай, я тебя буду цитировать теперь. Вообще-то говоря, ты даже не имеешь права на существование. Хотя нет, пожалуй, имеешь.
Молодой человек наклонил голову и с интересом посмотрел на нее:
— Почему имею, и почему нет?
— Потому, что ты слишком совершенен в моем понимании. Значит, тебя быть не может. Хотя, если по-честному, то мне Марк показался тоже сначала таким, а потом… Но то, что ты уезжаешь, меняет дело. Тогда можешь оставаться совершенным, ибо все равно считай, что тебя почти уже нет.
— Можно, я тебе скажу один секрет? Ты удивительная. — вдруг сказал он, заставив девушку зардеться. — Но еще больше не предсказуемая. Никогда не знаешь, что от тебя ждать в следующий момент.
— Тогда давай смотреть кино.
Несколько минут молодые люди и правду пытались смотреть фильм, но Алина постоянно ловила на себе взгляд Бена, и в конце концов не выдержала и рассмеялась.
— Тс-с-с. Ты знаешь, кто живет у меня за стенкой?
Алина в испуге прикрыла рот рукой:
— Кто?
— Священник. — такого ответа девушка, наверное, ожидала меньше всего.
— Кто еще не предсказуемый. — проворчала она и откинулась на кровати. — А что он там делает?
— Живет. — прошептал Бен ей прямо в ухо. — поэтому, тс-с-с…
Словом…Словом он оказался не голубым, хотя Алина так до самого конца и не была в этом уверена.
К четырем утра усталая, но вполне довольная жизнью, с полным сумбуром в мыслях девушка возвращалась к себе в каюту. Она сбросила с себя джинсы и майку, полностью пропахшие Беном, с наслаждением потянулась и вдруг увидела на зеркале, сделанную карандашом для губ, надпись. Она гласила: «Тебе еще одно послание. Сердцеедка. Ха-ха». Внизу была пририсована смеющаяся рожица. Алина непонимающе нахмурилась и взяла сначала красную розу на коротком стебле, а затем и сложенный в четверо листок бумаги. Начало напечатанного на компьютере письма было следующим: «Для девушки, которую я считал своей…». Быстро пробежав глазами содержимое письма и самое главное подпись, Алина пришла в ярость. Она молниеносно переоделась и без стука распахнула дверь по соседству.
— Значит, попрощаться по — нормальному у тебя не было времени? Или желания? Решил послать письмо, да еще и в последнюю ночь. Ты и так дал мне понять, что для тебя вообще не это не так уж много значит, тогда зачем утруждаться?
— А для тебя это что-то значит? — спросил тихо молодой человек. Он, не спал, сидя за столом с бокалом баккарди, одетый для работы в обычный белый комбинезон.
— Ты мне хоть раз позвонил с того ужина? Ты вообще хоть раз зашел в мою каюту?
— У тебя есть ключ от моей. Я звонил. Тебя никогда нет на месте.
— И где я работаю, ты тоже не в курсе. А что до ключа, так вот он. — девушка вытащила синюю пластиковую карточку и швырнула ее на пол. — мне она все равно больше не понадобится.
— Что у тебя появилось другое место посещения?
— А какая тебе разница? Если тебе вообще не интересно, жива я или нет. Ты ведь завтра уезжаешь, между прочим.
Грек встал, поднял карточку с ковра и аккуратно положил на стол:
— Между прочим, уехал Адонис. Вчера. А я остался. Остался из-за тебя.
Алина осеклась на полуслове:
— Ты что? Как не уезжаешь? Ты остаешься? Ты, правда, по-настоящему остаешься?