— Куда тебе звонить-то?!
— Я будильник заведу.
Тамара посмотрела ей вслед и вздохнула.
— Ну и дела.
В который раз я здесь сегодня? В третий? В четвертый? — тяжело подумала Алина, поднимая руку, чтобы постучать. Но дверь, обитая пластиком, открылась, будто по мановению волшебной палочки. На пороге стоял Джош собственной персоной, и у Девушки сердце заколотилось так сильно, что ей показалось это слышно абсолютно всем.
— Ты пришла? — он не поверил своим глазам. — а мы песню записываем.
Она молча кивнула и постаралась справиться с дрожью в коленях. Все стало слишком запутанно.
— Я к тебе заходил. Там Тамара…
В каюте сидели Бен и Рамиру. Один настраивал камеру, а другой синтезатор, все были заняты. Говорить никому не хотелось. Алина опять кивнула, толи в ответ на его слова, толи в качестве приветствия, и протиснулась в уголок.
— Я не буду мешать. Я тихо.
— Окей. Только сядь вон туда на кровать, пожалуйста, а то ты так выглядишь, что я не то, что петь, — дышать не смогу.
Барабанщик улыбнулся уголками губ и повернулся к камере. В другой раз Алина бы похвалила б сама себя за выбор одежды, но на этот момент радости ей не было никакой. Она неопределенно повела плечами и, сбросив шлепанцы, забралась с ногами на кровать.
Песня была грустной, но очень красивой, она чувствовала себя и очень счастливой, и безумно несчастной одновременно. Было больно и сладко, сердце ее словно находилось на острие ножа, в голове шумело. Повисла тишина, означающая конец, но девушка так и сидела с закрытыми глазами на его кровати. Алина уже не в состоянии была следить за выражением лица, поэтому просто отвернулась к стене и обняла руками колени. Джош оглянулся и кивнул ребятам.
— Спасибо вам огромное.
— Ну, я пошел. — тут же сказал Бен, — я еще зайду попрощаться. Завтра. — уточнил он и протянул руки барабанщику.
Ребята обнялись, и тромбонист вышел за дверь, Рамиру возился с проводами на столе. Джош посмотрел на часы и преувеличенно веселым голосом спросил:
— Ну чего, Алин, давай по-быстренькому?
Девушку словно кипятком ошпарили, она подняла голову и даже не нашлась, что ответить. Рамиру тем временем собрался, в одной руке у него был компьютер, а другой он многозначительно постучал музыканту по голове.
— Ладно, я пошутил.
— Я пошел. Спокойной ночи.
Алина слабо помахала рукой, девушке все никак было не выдавить из себя ни слова. Внизу кто-то хлопнул дверью бара, и до них донеслась музыка. Джош закрепил дверь, чтобы не было так душно и сел рядом с ней на кровать. Алина, наконец, заметила, что он переоделся, сейчас на нем было одета футболка и джинсы. Взгляд девушки упал на оголенные руки. На левой от запястья до локтя руку покрывали странные шрамы. Она пересела на пол и молча погладила их ладонью. И тут поняла, что они означали.
— Девушка?
— Откуда ты знаешь? — ошеломленно дернулся он.
— Я не знаю. Я просто чувствую.
— Старые глупости. Молодой был и тупой.
— Скучаешь по ней?
— Абсолютно нет.
Она кивнула, усмехнувшись, другого ответа она и не ждала.
— И именно поэтому разодрал руку. Мазохист, да?
Джош отвернулся.
— Знаешь, — произнес он после непродолжительного молчания. — Ты как Доменик. Ты дала мне надежду.
— Это ее имя? Доменик? Красиво… — Алине больно укололо разочарование, но она ничем его не выказала. Она подумала одновременно о глубине чувств и о детскости их выражений. А потом о том, что было б, если это имя принадлежало ей.
— Красиво, но Доменик, увы, я никогда не видел вживую. А все, что было связано с той, поверь мне, не столь уж красиво.
— Верю. — Алина улыбнулась, но улыбка вышла невеселой, как и все в этот вечер. — Как ни странно, так чаще всего и бывает.
Он долго-долго смотрел на нее.
— У тебя ведь много боли было в прошлом. Больше, чем у меня.
— А что ты еще думаешь?
— Почему ты такая?
— Какая?
— Умная.
— Я?! Да я вообще блондинка.
— Не говори так. Ты. Ты особенная.
У Алины какая-то железная рука сжала горло.
— Ты, и в самом деле, как она. Тебе не нужно ничего объяснять. ты и так все понимаешь. Почти без слов.
— Если не твоя девушка, то… — она пытливо посмотрела снизу вверх, — Кто она, Доменик?
— Это героиня моего романа.
Алина внутренне застонала. «Он еще и пишет. Я же ничего еще о нем не знаю. Не уезжай, пожалуйста. Останься.» — молча молила она его, но так и не смогла сказать вслух.
— А ведь мы похожи. — усмехнулась девушка вместо этого и поджала под себя ноги.