я в офисе работал и вот он оказался на Констелейшене, это все-таки тоже в Средиземном море плавает, сказал отсюда уже легче. А потом писать стал реже и реже, а я узнала, что там его бывшая с предыдущего корабля, которая уехала через несколько недель как я там появилась. Они на тот момент якобы расстались. Ну, в итоге, парочка там сейчас так и плавает, ясное дело назад сошлись, и любовь теперь отсюда до небес у него уже не со мной. — А ты?! — А я что? У меня тут вино… — Тьфу, — Алина аж поперхнулась ромашковым чаем, на который сама не заметила, как перешла, — какое вино?! Этот хорват что-ли, губки бантиком, или серб, кто его там разберет?! Ты что не можешь к Джованни на корабль сходить? Если мы в одних портах, как я понимаю, стоим? Тамара выразительно повертела пальцем у виска, одновременно умудрившись приподнять одну бровь:- Во-первых, мы только через месяц будем в Средиземном, но даже если и так, я еще не совсем гордость потеряла, чтобы как его бывшая, точнее уж актуальная мадам румынка, бегать за мужиком по всему белому свету. Алина тут же оборвала себя, готовая засыпать подругу аргументами в пользу того, что за любовь нужно бороться, что нельзя просто так опускать руки, и еще много чего в том же духе. Томины слова, такие простые и понятные, о том, что у женщины должна быть гордость, и это мужчины должны бегать за ними, а вовсе не наоборот, сразила ее наповал. А ведь ну ничего нового девушка для себя не услышала, но просто подруга, несомненно, тоже переживавшая, с таким достоинством высказала эту прописную истину, что возразить было нечего, да и не надо было. — Какая ты молодец. — с чувством покачала головой Алина. Тут уж настала Тамарин черед удивляться:- Я? Почему молодец-то? — Потому что ты не прошибаешь лбом стенки, чтобы оказаться затем в соседней камере. — не очень понятно выразилась та в ответ. — Пошли? Я бы еще поспать хотела, наверное, а то всего пару часов спала. — Да поскакали! Не забудь, что переодеться надо в вечернее платье. Тебя будить? — Да-да, будить. Обязательно, а то просплю все на свете. А что там? — на секунду замешкалась она и махнула рукой в противоположенную сторону. — Бэк. Или афт, или как там его, спроси у греков лучше, как задница корабля называется. — То есть там конец Сенчюри? — Угу. Ты идешь, или что? Я прямо в лифте засну сейчас. Алина потопталась на месте и смущенно попросила:- Ты едь, я только на секундочку гляну. Я ни разу не видела, что там. Быстренько гляну и приду. Тома уже вовсю зевала, но все же умудрилась высказаться в перерыве:- Через полтора часа ты должна быть при полном параде. Но я тебе пораньше звякну, вдруг проспишь. Девушка согласно закивала и во всю прыть помчалась к огромным стеклянным дверям, привлекшим ее внимание. Снаружи стояли столики и в целом меблировка повторяла столовую для пассажиров, разве что столики стояли прямо у самого края, за которым далеко внизу шумел пенный белый след корабля, затейливый хвост которого не исчезал сразу, как девушка помнила, бывало после лодки, а тянулся почти на сколько хватало глаз, исчезая где-то вдали. Как только автоматические двери распахнулись, на нее прямо дохнуло теплым вечерним воздухом, к которому как везде, здесь, примешивался слегка сладковатый йодный дух. Алина постояла несколько минут пытаясь охватить взглядом нескончаемую линию горизонта. Но какой там взгляд, даже если вертеть головой как страус и иметь такую же длинную шею, обзор ограничивался какими-то двадцатью метрами задней палубы, а море было всюду. Огромное и беспокойно шевелящееся, а через какое-то время девушке стало казаться, что оно наступает всей своей массой на маленький кораблик, и вот-вот его проглотит, словно зверь маленькую мошку. Алина затрясла головой, отгоняя наваждение, и вдруг осознала, что почти стемнело. Испугавшись, что простояла тут не меньше часа, она уставилась на часы и ничего не поняла. Прошло от силы минут десять, а стемнело буквально на глазах. Лиловый цвет целиком исчез с неба, уступая серому и темно-синему, и лишь в нескольких местах солнце последним усилием прорывалась в золотые трещины облаков. Девушка пожалела, что с собой не было фотокамеры, а потом подумала, уже идя к лифту, что никакое достижение человека не способно было передать всей мощи и красоты природы, всех оттенков и такого простого непостижимого величия, которого человеку не дано было достичь, наверное, никогда. Попробую описать это в стихах, решила она, если, конечно, из этого что-нибудь выйдет, но я просто обязана попытаться…Проснувшись после брейка и решив, что лучше было бы совсем не спать, она под бодрым руководством Тамары пыталась выбрать себе платье. — Ну, нет у меня черного, что мне теперь за борт прыгать? Черноглазая подруга вертела в руках длинное голубое на корсете, купленное когда-то в Париже. — Тогда это. В мини юбке тебе Ким голову оторвет, да и мне заодно. Одевайся!