— Я слышал какую-то возню? — произнес граф.
— Удивлен, что милорд обратил на это внимание, — ответил Шип, который заметил, что его манжеты были в крови.
— Это произошло не от недостатка интереса к богатым прелестям молодой леди, — ответил Радо. — Что случилось?
— Я втянул некоторых посетителей таверны в дискуссию о состоянии религии в городе. Последователь древних богов нелестно отозвался о Братьях Факта. Кое-кто поднялся на защиту новой веры. Произошла ссора… — Шип пожал плечами.
Радо вынул трубку:
— Ты убил кого-нибудь?
— Милорд!
— Не разыгрывай лицемера передо мной! Я знаю, что ты прячешь в одежде смертельное оружие. Ты убил кого-нибудь?
— Нет, Радо. Один парень некоторое время не сможет работать, но он не умрет, если найдет компетентного хирурга, чтобы перевязать свои раны.
— Хорошо, — граф затянулся душистой смолой. — Это не приведет к тому, что тебя посадят в тюрьму в первый же день?
— Нет, милорд. Чтобы заменить меня, потребуется время.
Радо затянулся и снова закашлялся.
Шип подошел к камину. Его тонкое одеяло было разложено на плите у холодного очага. Граф дал ему отпуск, чтобы он отдохнул, и Шип растянулся на одеяле, блаженно вздыхая.
Радо некоторое время посматривал на него, посасывая трубку.
— Шип, — позвал он тихо. — Шип, — повторил он громче.
— Да, милорд?
— Лови, — граф бросил ему подушку. Шип поймал ее и погрузился в ее комковатое пространство.
— Спасибо, Радо.
— Граф Радо.
— Граф Радо.
Открытый кабриолет, покрашенный в элегантный черный цвет, остановился перед таверной Палло. Два охранника в кожаных куртках Факта соскочили с запяток и встали у дверцы. Возница открыл дверцу. Серебровласый джентльмен с горделивой осанкой, одетый в кружева и лосины, ступил на землю.
Из мрачного чрева таверны пахнуло прогорклым элем, потом и мочой. Богато одетый господин поднес к носу сумочку с духами.
— Хозяин! — сказал он. — Где вы?
— Я здесь, — Баккер встал со своего обычного места под стойкой бара. Он сощурился на пришельца и пробормотал: — Черт побери! Еще один вельможа к нам. Надо поднять цены.
— У вас остановился иноземный джентльмен?
— Быть может. А вам что за дело?
Человек распахнул камзол. Блеснула золотая эмблема Факта.
— Я — Харлик Вост, субпрелат Коллегии Мира. Так есть у вас иностранец или нет?
Баккер почесал то, что осталось у него от носа после вчерашней баталии:
— Да, он и еще мальчик, наверху.
— Мальчик?
— Слуга. Эти благородные вельможи не могут сами вытереться…
— Да, я понял, — сказал Вост. — Поднимитесь наверх и попросите джентльмена спуститься сюда.
Баккер переминался с ноги на ногу, пока не заметил охранников у входа в таверну. Эти бритые черти отпугнут всех клиентов. Дела пойдут хуже, пока они не уберутся… Баккер постучал кулаком по двери.
— Проснитесь, милорд! — сказал он вежливо, вспомнив про золотой дукат. — Пожалуйста, милорд, вас ждет важный господин внизу.
Затекшее лицо Шипа и спутанные волосы показались в двери:
— Кто там?
— Некий Вост из Коллегии Мира. Знатный вельможа… вы понимаете.
— Очень хорошо. Скажите господину Восту, что граф Хапмарк скоро выйдет к нему. — Баккер скривил лицо, изображая согласие, и удалился.
Шип подкрался к спящему Радо на расстояние толщины волоса от уха и пошептал два особых слова:
— Помни Сасрел.
Глаза графа мгновенно раскрылись, и он катапультировался с постели.
— Как ты смеешь говорить это мне! — Его грудь сковал спазм.
— Внизу вас ждет чиновник из Миести, — спокойно сказал Шип. — Он, без сомнения, желает задать вам несколько вопросов, прежде чем разрешит въезд в сити.
Радо выругался, опускаясь на единственный стул в комнате.
— Ты напугал меня, отняв десять лет жизни.
— Выбирайте костюм на сегодня, а я позабочусь о тазике с водой для утреннего омовения.
Радо спрятал лицо в ладони, а Шип пошел искать свежую воду.
Он вернулся с медным тазом тепловатой воды. Шип толкнул дверь ногой и столкнулся с обнаженным мечом графа.
— Мне следовало бы убить тебя. Тогда это сумасшествие миновало бы меня.
— Вода не очень чистая, но это лучшее, что можно получить в таверне.
— Проклятие! Как ты смеешь обращаться со мной как со старым дураком? Если ты не уважаешь меня, то ты должен бояться клинка в девять ладоней.
Шип поставил чашу на кровать.