Джош посмотрел на часы и вытаращил глаза:
— Половина седьмого.
— Мда. Мне осталось спать полтора часа.
Возвращаться к реальности никому не хотелось, но проза дня вторгалась в свои права с наступлением света. Алина покачнулась и поднялась на ноги. Взгляд упал на стол, на котором теперь лежали только вещи Рамиру. И все же один из предметов явно принадлежал не пианисту, и она взяла в руки барабанные палочки. Поверхность была гладкой и отполированной, на боку чернела полустертая надпись, которую девушка тихонько погладила рукой. Ей казалось, что они были живым существом.
— Надо же, никогда не держала их в руках, а ведь даже администратором группы когда-то была.
— Возьми на память. — предложил он, видя, с каким трепетом девушка держала их на ладони.
— Серьезно?
— Конечно, серьезно.
— Спасибо. — ей захотелось прижать их к груди, как плюшевого мишку. Слова были излишни, он словно подарил ей частичку самого себя, своей души, своего творчества.
Девушка подошла к барабанщику, встала на цыпочки и крепко обняла. Джош содрогнулся всем телом, и руки сомкнулись на ее талии.
— Какую надежду я тебе дала? — едва слышно спросила Алина, и так зная ответ.
— Что в этом мире все-таки существует женщина, которая способна меня понять.
Алина еще крепче прижалась к широкой груди, а затем легко оттолкнулась и обернулась на пороге.
— Спокойной ночи.
— Доброе утро. — ее глаза рыскали по его лицу в поисках улыбки, но он оставался абсолютно серьезен.
Алина повернулась и пошла прочь. Ее так и не покинуло чувство, что только что случилось что-то непоправимое. Спиной девушка чувствовала, как он смотрит ей в след, звука закрывающейся двери она так и не услышала.
Отвратительный посторонний шум громко и настойчиво трещал где-то совсем рядом. В голове отвратительно шумело, но глаза все же пришлось открыть, ибо звук повторялся с омерзительной периодичностью. Алина с трудом повернула голову и тут же зажмурилась от яркого света. «Твою мать. Этого дня я не переживу…»
Кошмарное бренчание издавал телефон, сменившийся на голос Тамары после поднятия трубки:
— Ну, ты что там, умерла? Я уже пять минут звоню. Вставай, давай.
— Еще не умерла, но сдается мне, ты не далека от истины.
— Вставай, говорю. Сегодня предпоследний день этого ужаса.
— Встаю. — пробормотала Алина — если получится. Я спать легла полтора часа назад.
— А я два. Так что день будет просто чудесный. Пошли хотя бы позавтракаем, если поспать не удалось.
— Иду. — и она нажала на отбой.
Девушка душераздирающе зевнула и тупо уставилась на пальцы ног. Интересно где мы сегодня, и почему так ужасно хочется спать? Это была единственная здравая мысль, которая приходила в голову. Она спала у Йорго, так что сейчас было время возвращаться к себе. Алина перевела взгляд на подушку, и ей вдруг страстно захотелось, чтобы весь вчерашний день был дурным сном, от которого она только что пробудилась. На простыне из-под одеяла торчали скрещенные барабанные палочки. Она с минуту молча смотрела на живую картину, потом нерешительно погладила твердую поверхность, глубоко вздохнула и натянула брюки.
— Пить хочу. Умираю. — объявила девушка на пороге своей каюты.
Томка молча подала ей открытую бутылку с минералкой. Она стояла растрепанная, но уже в белой футболке и форменных брюках. Алина, оглядев ее, открыла шкаф и вытащила такое же форменное поло.
— Ну, как вы вчера посидели? Было чего-нибудь?
Алина жадно пила воду и только отрицательно покачала головой.
— Уф-ф. Боже, почему так пить хочется после пьянки? Нет. Мы только разговаривали.
— И поэтому ты вылакала почти литр воды? — подозрительно поинтересовалась подруга.
Дверь душа открылась, и в комнату зашел Кевон. Алина, немало не смущаясь, натягивала футболку прямо при нем. Для девчонок он был чем-то вроде предмета мебели в плане стеснения.
— Привет. Ну как оно?
— Отстань, мы только разговаривали. — повторила она, нашаривая ногой туфли. — И вообще иди давай, нам пора.
— Окей. В аут сегодня пойдем после ланча?
Девчонки переглянулись между собой.
— Шел бы ты правда отсюда. — нехорошо покосилась Томка на своего бойфренда. — можно подумать, ты не в курсе, что мы вообще уже забыли, как берег выглядит. До Барселоны можно об это даже и не думать. Сегодня полдня работать, полдня в локерах, завтра си-дей, а потом двадцать четыре часа инвентаризации. А из-за тебя я еще и не выспалась не фига. Ты-то сейчас дрыхнуть пойдешь, зараза…
— Ладненько, приятного дня девочки. Повеселитесь на работе. — Чернокожий парень успокаивающе поднял руки, показывая розовые смешные ладошки, и ретировался — Алина, кстати, к тебе Джош с утра заходил. — донеслось уже из-за двери.
— Что?! — поперхнулась она водой, — Сюда?! Утром?!
Тамарка завязывала свои буйные волосы перед зеркалом и через плечо встревожено посмотрела на подругу.
— Ну да. А что?
— Епть… А что ты ему сказала? Давно он приходил? Ну что за черт…
— Кевон дверь открыл. Он пришел ни свет ни заря. Мы только-только закончили, ну сама понимаешь что, а тут стук в дверь.
— Ну и?
— Ну, он и сказал, что тебя нет.
— Тьфу ты, мать твою за ногу… ну зашибись. И что же я ему скажу теперь?
— Так у вас было чего, давай говори уже.
— Да не было. Честно, я же сказала, ну и что с того. Он мне нравится, Том. Он очень особенный. Я серьезно.
Тамара только рукой махнула и словно потеряла всякий интерес.
— Понятно. Еще один особенный.
— Тома, не издевайся, мне и так плохо. Он сегодня улетает.
— Шипс лайф. Пойдем-ка завтракать, дорогая.
Они вышли за дверь, но Алина все же забежала в коридор, где жили музыканты. В каюте толи никого не было, толи кто-то очень крепко спал. На Сенчюри начинался тем временем новый день.
Шон только поздоровался и смылся на задний план, оставив дела вышестоящему по должности. Департмент гифт-шопа в полном составе выглядел, как отряд узников на галерах. Осунувшиеся и невыспавшиеся лица, унылые взгляды и никакого энтузиазма. Даже Серж, обычно державшийся по стойке смирно, предпочел присесть на край стойки для футболок. Сил не было уже ни у кого, Алина вообще все собрание просидела с лицом, на котором было написано «Меня нет. Вернусь через сто лет». Иен даже сделал ей замечание, но так или иначе, ум сейлс ассистант был занят совсем иным. Как объяснить Джошу ее отсутствие в собственной каюте. Она так долго ломала голову, что и не расслышала, как ее зовет Зара.
Та вопросительно смотрела на нее и, кажется, ждала какого-то ответа.
— М-м?
Новозеландка нетерпеливо дернула головой. Алина машинально отметила, как всегда идеально нанесенный макияж сорокатрехлетней женщины, которая выглядела едва ли старше ее самой.
— Ну, ты еще не проснулась что — ли?
Все остальные подходили к столу, брали какие — то приборы и покидали магазин. Только Алиса и Рената оставались у касс, последняя своим обычным громоподобным голосом объясняла чилийке, как пересчитывать шоколад и чипсы. Алина отказалась от мысли сориентироваться по обстановке и виновато призналась:
— А что надо делать? Я все прослушала.
Зара вздохнула с видом великомученицы и за руку подвела девушку к столу.
— Бери счетчик и пошли уже.
Иен подозрительно посмотрел на последнюю выходящую пару:
— Вопросы есть?
Алина уже открыла рот, но ощутив чувствительный тычок под ребра, выше Зара дотянуться не смогла, тут же его и закрыла.
— Нет. Нам все ясно. — и мило улыбнувшись аккуратно прикрыла за собой дверь.
— Ты чего дерешься? — возмутилась девушка уже снаружи, пока они спускались по лестнице.
— А ты хочешь выслушивать все по пятому разу? Чем ты на собрании слушала?
— Понятия не имею, но я вообще ничего не поняла про эту штуковину. — и она с большим сомнением взвесила на руке внушительный прибор непонятного назначения.
— Короче. — они остановились перед витриной с янтарем. — нам нужно это пересчитать и записать.
— О Боже.
— Именно. Можем начинать. — и Зара вынула у Алину из рук счетчик, нажав какую-то кнопку сбоку, отчего тот засветился противным зеленым светом.
— Как старый мобильник. — непроизвольно вспомнила девушка.
— Похоже. Эта хреновина работает так. Берешь стилос и набираешь номер отсека. Его смотришь на витрине, — Иен их вчера развесил, потом количество предметов на полке, а потом детально по ску-номерам, которые по идее должны быть сзади. Понятно?
— Нет, но неважно. Сейчас попробуем.
— Никаких попробуем! С ума сошла? — новозеландка тут же отобрала у девушки счетчик. — Чтобы сбросить, надо идти к этому выскочке.
— К Иену?
— К Иену. Причем пойдешь к нему ты. Я вообще отказываюсь общаться с этим лысым малолеткой.