- Я ведь даже ни о чем не жалею. Веришь?
- Не верю. - Джоша поразила искренность и жар этой тирады, и тем более ее справедливость до такой степени, что музыканту стало стыдно. Он на минуту почувствовал себя школьником, и был втайне рад смене темы. - Жалеешь о баскетбольной школе. - напомнил он девушке, касаясь краем собственного пластикового стаканчика о ее.
- Только о баскетбольной школе. Так что, то все, что не делается, все к лучшему. Иначе я ведь никогда б не узнала этого.
- Чего?
- Корабля. Моря. Удивительных людей. Абсолютно иной жизни. - она подняла на него глаза. - Тебя.
- Меня?
- Я обязательно напишу про тебя в своей книге.
- А я про тебя!
- Нет. - Алина залпом выпила вино и надула губы. - Не хочу.
- Я и спрашивать не буду. А интересно почему?
- Потому что я хочу получить от тебя кое-что другое.
- Не вопрос.
- Ты же не знаешь, что я попрошу.
Он тоже одним глотком осушил свой стакан и разлил остатки вина.
- Все, что угодно. Хочешь куплю тебе Сенчюри, покрашу в розовый цвет и назову в твою честь?
Алина расхохоталась.
- Ну, еще бы. А в розовый, это потому что я блондинка, так?
- Нет, не потому. Просто так. Так чего желает моя королева?
- Тогда уж назови его Палома. А еще мы желаем, чтобы ты написал для нас песню. - застенчиво попросила 'королева'.
- Легко! А что значит Палома?
- Честно?
- Честно. Так что?
- Спроси у Рамиру, когда вернется. Это на испанском. Я так хочу дочку назвать, когда она у меня будет. Слушай, а сколько времени? - спохватилась девушка, подавив зевок.
Джош посмотрел на часы и вытаращил глаза:
- Половина седьмого.
- Мда. Мне осталось спать полтора часа.
Возвращаться к реальности никому не хотелось, но проза дня вторгалась в свои права с наступлением света. Алина покачнулась и поднялась на ноги. Взгляд упал на стол, на котором теперь лежали только вещи Рамиру. И все же один из предметов явно принадлежал не пианисту, и она взяла в руки барабанные палочки. Поверхность была гладкой и отполированной, на боку чернела полустертая надпись, которую девушка тихонько погладила рукой. Ей казалось, что они были живым существом.
- Надо же, никогда не держала их в руках, а ведь даже администратором группы когда-то была.
- Возьми на память. - предложил он, видя, с каким трепетом девушка держала их на ладони.
- Серьезно?
- Конечно, серьезно.
- Спасибо. - ей захотелось прижать их к груди, как плюшевого мишку. Слова были излишни, он словно подарил ей частичку самого себя, своей души, своего творчества.
Девушка подошла к барабанщику, встала на цыпочки и крепко обняла. Джош содрогнулся всем телом, и руки сомкнулись на ее талии.
- Какую надежду я тебе дала?- едва слышно спросила Алина, и так зная ответ.
- Что в этом мире все-таки существует женщина, которая способна меня понять.
Алина еще крепче прижалась к широкой груди, а затем легко оттолкнулась и обернулась на пороге.
- Спокойной ночи.
- Доброе утро. - ее глаза рыскали по его лицу в поисках улыбки, но он оставался абсолютно серьезен
Алина повернулась и пошла прочь. Ее так и не покинуло чувство, что только что случилось что-то непоправимое. Спиной девушка чувствовала, как он смотрит ей в след, звука закрывающейся двери она так и не услышала.
Отвратительный посторонний шум громко и настойчиво трещал где-то совсем рядом. В голове отвратительно шумело, но глаза все же пришлось открыть, ибо звук повторялся с омерзительной периодичностью. Алина с трудом повернула голову и тут же зажмурилась от яркого света. 'Твою мать. Этого дня я не переживу...'
Кошмарное бренчание издавал телефон, сменившийся на голос Тамары после поднятия трубки:
- Ну, ты что там, умерла? Я уже пять минут звоню. Вставай, давай.
- Еще не умерла, но сдается мне, ты не далека от истины.
- Вставай, говорю. Сегодня предпоследний день этого ужаса.
- Встаю. - пробормотала Алина - если получится. Я спать легла полтора часа назад.
- А я два. Так что день будет просто чудесный. Пошли хотя бы позавтракаем, если поспать не удалось.
- Иду. - и она нажала на отбой.
Девушка душераздирающе зевнула и тупо уставилась на пальцы ног. Интересно где мы сегодня, и почему так ужасно хочется спать? Это была единственная здравая мысль, которая приходила в голову. Она спала у Йорго, так что сейчас было время возвращаться к себе. Алина перевела взгляд на подушку, и ей вдруг страстно захотелось, чтобы весь вчерашний день был дурным сном, от которого она только что пробудилась. На простыне из-под одеяла торчали скрещенные барабанные палочки. Она с минуту молча смотрела на живую картину, потом нерешительно погладила твердую поверхность, глубоко вздохнула и натянула брюки.