Прошло несколько столетий, и святые отцы, забыв ее значение в дни упадка Рима, объявили розу райским цветком и даже посвятили ее Пресвятой Богородице. Германские живописцы, например, изображали Богоматерь с младенцем, окруженную тремя венками из роз. Венок из белых роз означает ее радость, из красных — ее страдания, а из желтых — ее славу. Некоторые из этих картин сохранились и до сих пор. В католических легендах роза выступает защитницей добрых дел. Одна из них повествует о святителе Николае. Студеной зимней порой он нес взятый в монастыре хлеб, чтобы накормить им бедных, и когда его остановил строгий настоятель монастыря, хлеб превратился в розы в знак того, что это доброе дело было приятно Господу. Начиная со средних веков, римские папы награждают выдающуюся добродетель золотой усыпанной драгоценными камнями розой. Большой цветок на длинном стебле составлен из отдельных лепестков, на которых выгравированы имя папы и добродетели того лица, которому роза предназначается. На листьях блестят бесчисленные, крошечные бриллиантики, изображающие небесную росу. В прежние времена эту ветку розы укладывали в изящный футляр, обитый изнутри голубым атласом, а снаружи выложенный инкрустациями в виде серебряных роз. Теперь же розу обертывают в шелковый платок и укладывают на подстилке из ваты в простую коробку. В день, именуемый «Dominica in rosa» (ро-занное воскресенье), папа благословляет такую розу в присутствии полного собрания кардиналов в церкви св. Петра, окуривает ее фимиамом, окропляет святой водой и посылает достойному царственному лицу. Большой любовью пользовалась роза и во Франции. Здесь ее так высоко чтили, что даже разводить ее позволялось не всякому. И тот, кто получал эту привилегию, обязывался ежегодно доставлять городскому совету в день Благовещения три венка, а в день Вознесения — корзину с розами. Из них потом готовили драгоценную розовую воду, которая по обычаю того времени добавлялась почти во все праздничные кушанья.
Почти неизвестная в Англии до XIV века, роза появилась при дворе английских королей незадолго до начала кровавой распри между Йоркским и ланкастерским домами. Роза так пленила своей красотой претендентов на престол, что и тот и другой поместили ее в свой герб: первый избрал себе белую, а второй — алую. Поэтому ожесточенная междоусобная борьба Генриха VI Ланкастера с Эдуардом Йоркским за английский престол, длившаяся, как известно, более 30 лет, носит название Войны алой и белой розы. В память об этих распрях английские садоводы вывели особый сорт розы, получившей название ланкастер-йоркской: на одном и том же кусте эта роза давала и белые, и алые цветы.
Скоро царица цветов и в Англии стала всеобщей любимицей. Служа сначала лишь отличительным знаком актеров, она вскоре стала принадлежностью костюма всех щеголей в Англии. Щеголи носили ее за ухом, причем, чем крупнее был цветок, тем считалось шикарнее. Носили ее не только летом, но и зимой, а так как в зимнее время в те времена живая роза была еще большой редкостью, то людям с ограниченными средствами приходилось заменять живую розу искусственной. Вскоре с живой розой за ухом стала появляться и сама королева Елизавета. Одно время такое изображение ее чеканили на серебряных монетах. Интересную роль сыграла роза в жизни королевы Виктории. Рассказывают, что на придворном балу в честь принца Альберта Кобургского, приехавшего в Англию свататься к королеве Виктории, королева в знак своего к нему расположения отшпилила от корсажа розу и передала ему. Принц пришел в восторг, но не нашел на своем фраке петли, куда бы он мог прикрепить драгоценный подарок. Не задумываясь ни минуты, он перочинным ножом сделал на фраке, как раз против сердца, крестообразный надрез. Эта находчивость и цена, которую он придал ее небольшому знаку внимания, окончательно пленили Викторию, и она согласилась стать женой принца.