- Ты ей попробуй сказать, что ты не ее Создатель. Она влюблена в тебя с первой минуты и по сей день!
Я вздрогнула. Нет, это чувство не было похоже на ревность в типичном понимании этого слова. Просто очередной укол, очередная обида. Мысль о том, что Амадея кто-то любит, внушала оптимизм. Вполне вероятно, он не просто расчетливый и опасный монстр. Но при этом стало тяжко от мысли, что мои эмоции и поступки, скорее всего, продиктованы тем, что он мой Создатель. Эта Эльза тоже творение Амадея и влюблена в него. Может, и я привязалась к Создателю, потому что по-другому и быть не может. Что-то вроде Приказа, но куда сильнее...? От мысли, что я сама собой не владею, стало трудно дышать. Я не хочу быть в клетке, но, похоже, сижу в ней куда глубже, чем сама догадываюсь. Что делать, если моя привязанность к этим зеленым омутам всего лишь магия вампирской расы? Есть хоть какой-то шанс этому противостоять?
Вопросы, вопросы, вопросы... кругом одни вопросы и никаких ответов. Печально, но жизнь после жизни станет для меня очередным кругом ада, и подтверждений этой невеселой гипотезы появлялось все больше.
Вампиры как-то незаметно перешли на неизвестный мне язык. Я никогда подобного не слышала, возможно, какой-то малоизвестный диалект.
Я устроилась поудобнее в кресле и незаметно задремала.
Этот сон был странным. Перед глазами все плыло, будто я смотрю на мир сквозь воду. Меня волокли за руки по выложенной камнями мостовой. Я слышала крики. Много криков. Вопили женщины и мужчины, плакали дети. Это было плохое место. Здесь столько людской боли. Кажется, не кричала только я, но не потому что не хотела, а потому что не могла.
- Ты опять уснула? - голос Амадея был совсем близко. Он буквально вырывал меня из страшного места.
Я разлепила веки и встретилась с зелеными омутами. Вампир сидел на корточках перед креслом и разглядывал мое лицо.
- Устала?
Мне хотелось сказать - да. Но я вспомнила, как он отреагировал в прошлый раз. Мне пришлось драться с Николь. Я не хотела, чтобы он злился. Я боялась его злости, потому что она приводила к непредсказуемым последствиям.
- Нет, - ответила я.
- Ты лжешь! - припечатал он.
Я уже столько раз ему врала с момента пробуждения, что удивилась его догадливости. Раньше прокатывало, он мне верил, а сейчас нет.
- У тебя усталый вид, - заметил вампир. - Ты голодна?
Я вздрогнула всем телом.
- Нет, не надо, пожалуйста! - взмолилась я.
Амадей выпрямился, потом плавно поднялся на ноги.
- Николь ждет тебя за дверью.
Я поднялась и направилась на выход. Стас сидел за одним из компьютеров и быстро печатал. На меня он даже не посмотрел. Но я уже начала замечать, что вампиры полностью концентрируются на чем-то одном.
В коридоре действительно стояла Николь. Не успела я выйти, как она схватила меня за руку и поволокла к лестнице. Около нее остановилась и пошла уже медленнее. Меня она выпустила. Я двинулась следом.
Честно говоря, вопрос моей одежды меня не трогал, но он волновал Амадея. Если бы я отказалась, он бы заставил. Чем больше проходило времени, тем меньше мне хотелось испытать ту боль от неповиновения. Нет, я ясно осознавала, что если припрет, еще не раз буду сопротивляться, но все равно боялась Приказа, как огня. Прошел всего день, а влияние этого вампира на меня уже так сильно, что я боюсь его гнева. Что будет со мной, моим характером через год?
Самым очевидным решением проблемы было бы придушить Амадея подушкой. Ощущение клетки душило, мешало нормально думать. Понимание, что я нахожусь полностью в руках вампира, завишу от его придури, заставляло кровь стынуть в жилах. Я против убийств, и с Николь мне удалось избежать травм, но со Стасом я была готова его убить. И не видела в этом ничего плохого, это казалось необходимым. Прошел день в новой расе, а я уже так сильно отличаюсь от людей? Похоже на то. Что будет, если Амадей велит убить кого-то? Я не знала, но склонна думать, что соглашусь. И это всего спустя день. Что будет через сто лет его 'воспитания'? Эльзе сейчас четыреста, и он снял с нее оковы, то есть дал свободу, это, конечно, лучше, чем вечность в его подчинении. Но я даже близко не представляла, что такое четыре сотни лет! Кем я стану за это время? Полнейшим монстром? Очень может быть...
К тому же, исходя из их беседы, меня могут попытаться убить в самое ближайшее время. Причем из-за его ошибки. Как же я его ненавижу! Но с другой стороны, Стас четко дал понять, что убить захотят и Амадея, а он пообещал, что не даст меня в обиду. Хочу ли я, чтобы он защищал меня ценой своей крови? И ответ - нет!
Что теперь меня ждет? Что Амадей со мной сделает? Что с ним сделаю я? Вопросы, вопросы, столько вопросов и ни одного ответа. А те, что есть, мне очень не нравятся.
Мы дошли до одной из комнат, и Николь пропустила меня вперед. Свет включился автоматически. Я закрыла дверь, прислонилась спиной к ней и сползла вниз. Хотелось плакать, но слез не было. Хотелось покричать, но что это даст? Хотелось сжаться в комочек и подождать, пока все проблемы пройдут или их кто-то не решит. Состояние было близким к панике, и я не знала, как себя успокоить.
Николь протянула мне стакан воды. А сама стояла с бокалом белого вина.
- Я слышала, что нововозрожденным нельзя вещества, изменяющие сознание, так что алкоголь и прочее мы обязательно попробуем, но позже! - она говорила очень уверенно, как старшая сестра.
Я улыбнулась и выпила пару глотков воды. После крови она показалась особенно вкусной.
Николь села напротив меня в позе лотоса.
- Дай угадаю, он не спросил твоего мнения, когда выбрал?
Я судорожно вздохнула и покачала головой. Внезапно поняла, что он и своего мнения не спрашивал. Просто решил, что так нужно. Вампирские инстинкты, как он сказал. Мы оба - жертвы обстоятельств. И мне было жаль его чуть больше, чем себя.
- Н-да, дорогая, а тебе не позавидуешь! Хотя вампиры мало интересуются мнением людей, только делают вид. Я могу тебя успокоить, когда сама станешь Создателем, поймешь его.
Я посмотрела на девушку. У нее были глаза похожие на глаза Стаса, только в них было больше синевы, а у него больше серости.
- Ты тоже не станешь спрашивать мнения своего птенца. Стас постоянно говорит, что это вопрос выбора Создателя, но никак не его жертвы.
Я кивнула.
- Плохо, да?
- Я не знаю, что делать. И от этого мне...
- Хреново! - закончила она за меня.
- Всего несколько дней, и уже так... - задумчиво проговорила она. - Не хотела бы я стать вампиром...
- День, - прошептала я.
- Что?
- Мне всего день, может, чуть больше, может, чуть меньше...
Николь уставилась на меня, как на привидение.
- Сутки!? Хочешь сказать...
- Что такое? - напряглась я.
- Первый раз вижу нововозрожденного, который контролирует себя в первый день! - потрясенно сказала она. - У Стаса в подвалах сидит несколько птенцов, которых он до сих пор приручает...
- Как так?
- Создатель тебе не сказал? Новые птенцы после пробуждения очень похожи на зверей: у них очень силен голод, и даже Создатель не всегда может их сдержать. Считается, что именно по этой причине и существует Приказ. Если бы не этот рычаг давления, людей давно бы не было или вампиров. Ты должна сейчас истекать слюной и раздирать горло всем, кто не является твоим Создателем.
- А Стас не может приручить своих птенцов? - спросила я.
Николь рассмеялась.
- Он может все! - с восхищением сказала она. - Только те птенцы не его. Это кто-то обратил, а Стас нашел до того, как те бросились убивать людей. И теперь плавно подавляет у них инстинкты, чтобы занять место Создателя.
- А можно сменить Создателя?! - ахнула я, так как о таком я даже не слышала.
- Можно, если новый сильнее того, кто возродил. Стас - самый сильный в этом анклаве. Мне кажется, что твоего он пригласил именно чтобы укрепить свою власть. И поймать тех засранцев, которые нападают на людей. Но тебе это не грозит. Сомневаюсь, что есть кто-то сильнее твоего Создателя... Ну, кроме Истинных.