Без десяти десять папаша Зоула вытащил первую донку. Физиономия у инспектора вытянулась от разочарования. Без пяти десять папаша пошел ко второй. Теперь инспектор уже не прячется, он сдается, так как нет сомнения, что рыбачок — честный охотник, спортсмен. Инспектору даже немножко стыдно. Он радушно направляется к Зоуле, а Зоула, как полагается, останавливается, словно по команде. Но внезапно вечернюю тишину прорезает колокольчик. Один раз, другой, третий — коротко, сильно. Черт возьми, кто-то злобно и крепко дергает леску!
— Клюет! Скорей! — завопил инспектор и, перескочив через низенькую загородку у шоссе, скатился по склону вниз и ринулся за сачком.
Папаша на него даже не взглянул, он согнулся над удочкой, подсек, как надо, и быстро стал сматывать леску. Катушка крутилась с трудом, в воде таилось что-то крупное, что никак не хотело оторваться ото дна.
— Вот бы сом! — выпалил инспектор, подбегая с сачком наготове.
Зоула молчит, знай крутит, сгибается в три погибели и так и сверлит сверкающими глазами темноту над водой. Наконец — бурный всплеск. Рыба заметалась из стороны в сторону, так что даже удилище заскрипело.
— Он! — прохрипел Зоула.
Молчаливую борьбу выдавали только плеск воды да громкое дыхание и ускоренный стук сердец.
— Сом? — шепотом спрашивает инспектор.
— Нет, гришка! А здоровый, гад!
— Крепко сидит?
— Крепко.
— Так тащите же! Скорей!
— Будете меня учить! — усмехнулся папаша Зоула и одним махом выбросил угря на берег.
И тютелька в тютельку в это самое время за рекой часы пробили десять.
Зоула оттянул добычу к самому склону под дорогой, наступил угрю на голову, а инспектор перерубил ему хребет. Они набросились на него, как два разбойника. И вот в эту-то минуту рыбацкого восторга на них упала с шоссе полоса света и раздался строгий официальный голос:
— Ну вот и дождались, граждане, не так ли? Будьте любезны, подойти сюда. Давайте познакомимся!
Сомнений не было: наверху стоял полицейский. Он принял их за браконьеров. Зоула обомлел. Но прежде чем он успел сообразить, что к чему, ответил инспектор:
— Мы-то дождались, а вот вы — нет! Жалко, не так ли?
Поднялся на шоссе, предъявил свое удостоверение и засвидетельствовал, что угорь засекся на удочке ровно без одной минуты десять.
— Знаете, я тоже на этого упрямого рыбачка точил зубы, да зря. Видимо, ему святой Петр покровительствует. Хотя он и сам вполне заслужил этого гада!
Оба подождали, пока рыболов собрал свои манатки и вскарабкался к ним наверх, тут они дружески поздравили его с уловом.
— М-мда… шикарно получилось! — смеялся папаша Зоула, рассказывая об этом на другой день рыболовам, усевшимся там же вокруг него, под Белой скалой. Окончив рассказ в этом товарищеском «клубе», он опять наживил донки на гада, и целая вереница рыбаков на берегу поступила так же, потому что папаша еще раз доказал им, что в рыбной ловле, как и во всяком другом начинании, необходимо проявить упорство, находчивость и приложить все усилия, если хочешь чего-нибудь добиться.
Перевод с чешского Н. Беляевой и Х. Херсонского.
Ганс Иоахим Ригенринг
СНЕЖНЫЙ БАЛ С ДУХОВЫМ ОРКЕСТРОМ
Собственно говоря, я собирался отдохнуть. Но она была очаровательна.
Мы завтракали за одним столом. Мы ели булочки из одной хлебницы. Я влюбился натощак, а это все равно, что рюмка коньяка на пустой желудок. Нежные колокольчики наших душ оказались настроенными в унисон. Обо всем у нас было одинаковое суждение.
О погоде. О железной дороге. О ценах в гостинице.
Это было прекрасно.
А потом она спросила, не занимаюсь ли я спортом. «О, да, — ответил я, — конечно!»
А зимним спортом? Зимним? Конечно, почему нет? Я ведь понимаю, современные девушки предпочитают мужчин-спортсменов.
— Извините, — сказала она после завтрака, — мне нужно тренироваться.
Я спросил швейцара:
— Кто эта девушка?