- Очень , - заверил я ее. Мой взгляд метнулся к моей цветочнице. Моя дочь. Она и Данте стали всей моей жизнью. «Это все, чего я когда-либо хотел».
Она вздохнула с облегчением. «Мама была бы так рада за нас . Я подозревал, что она подписала письмо, потому что ее слова застряли у нее в горле. Не то чтобы я их слышал. «И у меня есть племянница. Я очень счастлив. Она должна была быть частично моей, особенно с ее сильной любовью ко всему розовому».
Я улыбнулась. « Спасибо, что приняли ее ».
«Всегда», — поклялась она. «Я всегда прикрою твою спину, сестренка».
У меня горло сдавило, но на этот раз от счастья. Нет больше печали и печалей.
Скай хлопнула в ладоши, потянув нас обоих. " Пора ."
Лучи солнца просачивались сквозь витражи церкви, пока я шел по знакомому нефу. Я чувствовал вибрации органов на каждом шагу, поскольку они росли синхронно с вибрациями моего папы. Я держала перед собой букет. Глаза моих друзей и семьи наблюдали за мной, но я знал только две группы.
Моя дочь, которая то и дело оглядывалась через плечо, рассыпая одуванчики по кафельному полу, и мой муж, который ждал меня у алтаря. Они были моим всем.
Когда Данте смотрел, как я медленно приближаюсь, это было так же напряженно, как и в первый раз, с той лишь разницей, что теперь мы были окружены нашими близкими. Его взгляд передавал так много — любовь, желание, обещания . Мое сердцебиение забилось само собой, когда мы приблизились к нему. Три шага… два… один.
Папа повернулся ко мне и приподнял вуаль, поцеловав обе мои щеки. Слегка кивнув, он вложил мою руку в руку Данте. Блаженство разлилось по моим венам в тот момент, когда наша кожа соприкоснулась.
Тот же священник произнес эти слова, и я взволнованно повторил их, зная, что больше ничего не хочу в этой жизни, кроме как быть с ним и Скай. Когда пришло время поцелуя, я поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам, целуя его так, как будто это был наш первый раз. Как будто это был наш последний раз.
Гости аплодировали и восторженно аплодировали, но они просто отошли на второй план.
« Я люблю тебя », — произнесла я ему в губы, и он воспользовался возможностью, чтобы скользнуть языком, заставив меня взвизгнуть и шлепнуть его по груди.
Он ухмыльнулся и отстранился, переплетая наши пальцы, пока мы шли по проходу и через небольшой дворик, который привел нас в бальный зал замка.
Как только мы прошли в вестибюль, я повернулась к нему. « Мы сделали это, теперь мы можем снова провести брачную ночь. »
Он засмеялся и повернулся ко мне лицом, проводя костяшками пальцев по моей щеке. "Еще нет. У меня есть для тебя сюрприз."
В этот момент появилась Скай и взволнованно подпрыгнула, ее светло-розовое платье раздулось, как воздушный шар.
Кокетливая улыбка тронула мои губы. « Скажи мне, что это такое ». Мой взгляд метнулся к дочери. " Пожалуйста. »
Она покачала головой. « Без спойлеров ».
Толпа из церкви пробралась в бальный зал, и вскоре все взгляды были обращены на нас.
Он улыбнулся. "Пора."
Я в замешательстве моргнул, но проследил за взглядом его и Скай, направленным на группу. Я нахмурился, все еще не следуя за мной.
Данте сделал движение пальцем, как будто он был дирижером, инструктирующим оркестр. Гитарист наклонился и увеличивал громкость все выше и выше. Пол вибрировал. Люстра задрожала, и окна тоже. Ноты грохотали у меня под ногами, и я улыбнулась, когда Данте взял меня за руку и повел нас со Скай на танцпол.
И тогда я увидел это. Сурдопереводчик подписывает слова песни. Мои брови сошлись вместе, и я бросила на Данте любопытный взгляд, он ухмыльнулся.
«Это наша песня. «Одуванчики» Рут Б.».
Его взгляд пристально впился в меня, а затем он начал произносить слова. Я посмотрел на переводчика.
Когда ты смотришь на меня,
Я никогда не чувствовал себя таким живым и свободным.
Эти слова заставили мое сердце трепетать от неприкрытой радости. Мой взгляд вернулся к мужу, и сердце остановилось, вспомнив, как мы танцевали пять лет назад в поле одуванчиков. Мой пульс барабанил в ушах, когда я смотрел на человека, который украл мое дыхание.
Он поднял Скай, ее ноги болтались в воздухе, пока мы танцевали.
Среди душевной боли и боли мы снова нашли друг друга. Мои глаза горели, и слеза скатилась по моей щеке.