Бля, какой это был день? Я пролистал ее сообщения с Батистом, который скоро умрет, но там не было ни одного упоминания о свидании. Черт побери! Возможно, мне следует установить в ее телефон чип или трекер, который сможет отслеживать все ее сообщения. Слишком? Неа.
Возможно, мне стоит просто отправить сообщение, что что-то произошло. Женщины постоянно меняют свое мнение о свиданиях, верно? Но, черт возьми, если бы я это сделал, они могли бы просто перенести встречу.
Черт возьми. Она уйдет, а я буду сразу за ней. Поэтому я напечатал ответ, стуча по экрану с излишней силой.
Не могу дождаться.
«О, она может подождать», — пробормотал я, удаляя его сообщение и «ее» ответ. Никаких доказательств переписки не будет. — И ты будешь ждать этого свидания целую вечность, Батист.
Я уже обдумывал, как сорвать их маленькое свидание, и выбирал место его захоронения. Убедившись, что пузырьков, сигнализирующих о новом входящем сообщении, нет, я вернул телефон на ее тумбочку.
Я полез в карман джинсов и вытащил слегка раздавленный одуванчик, а затем положил его на ее тумбочку вместе с запиской.
«У нас будет хорошее свидание, не так ли?» Я усмехнулся, убрав ее волосы с ее шеи, затем наклонился, чтобы прижаться ртом к ее чувствительной плоти и пососать ее. Сначала осторожно, потом сильнее. Она застонала, но не проснулась. Я выпрямился, увидев свою прекрасную работу. Это нельзя было принять ни за что, кроме засоса. «Посмотрим, как это понравится Батисту».
«Ты когда-нибудь хотел чего-то настолько сильного, что у тебя мурашки по коже?» Я спросил своего брата.
После небольшого выступления Никса я разыскал Амона. Конечно, он был в офисе нашего клуба, сидел за столом, сосредоточившись на своем ноутбуке. Он был трудоголиком, особенно когда что-то было у него на уме.
Ну, мне тоже что-то пришло в голову. Никс лежала на кровати, стонала и тяжело дышала. Я почти мог представить, как она посмотрит на меня покорными глазами. Волнение сошло с моих плеч, я ненавидел то, что не могу получить то, что хотел. И я никогда, черт возьми, не хотел этого с женщиной. Не с момента похищения.
"Что вы хотите сейчас?" — спросил Амон, сосредоточив внимание на экране.
Я испустил сардонический вздох, не в силах признать это вслух. Пока я не закрепил ее за собой.
"Ничего."
Это привлекло ко мне внимание моего брата. — Очень сомневаюсь, что тебе ничего не нужно.
— Я хочу тебя ударить, — сказал я, ухмыляясь и желая сменить тему. «Хочешь помочь мне осуществить это?»
Он провел большим пальцем по подбородку, обдумывая мои слова. Черт возьми, если бы. Нам нравилось боксировать на ринге, чтобы выпустить пар, но мы редко наносили удары. Мы оба были слишком хороши, чтобы позволить сопернику нанести удар.
«Для раунда уже слишком поздно», — невозмутимо сказал он, но следил за мной острым взглядом. — Ты чувствуешь, что тебе это нужно?
Именно так я сохранял рассудок. Моя ярость и эпизоды, как он их называл, были на коротком поводке только в том случае, если я выпускал пар с помощью драки или пыток. Секс, к сожалению, не был одним из способов снять стресс, поскольку мой член отказывался твердеть. До настоящего времени.
Никс Ромеро, кажется, была для меня женщиной.
Мне просто нужно было быть осторожным, чтобы не позволить ей увидеть все, что со мной не так. Всю свою жизнь я боролся, чтобы избежать того дерьма, которое со мной творилось. Все началось с того, что отец взял меня в свой самый дорогой публичный дом, когда мне было пятнадцать, и настоял на том, чтобы я потеряла девственность. Он хотел, чтобы я стал мужчиной. Амону удалось этого избежать, поскольку он решил оттрахать какую-нибудь старшую девчонку в нашей школе и покончить с этим.
В моей памяти вспыхнуло то время.
Пальцы отца впились мне в лопатки, пока он смотрел, как шлюхи выстраиваются перед нами.
Я не хотел этого делать.
«Выбери ту, которую хочешь трахнуть», — потребовал он.
Я покраснела, мой взгляд метнулся к женщинам. Это было неправильно. Я видел, что Отец сделал с Матерью, и слышал ее крики. Я не хотел быть похожим на него. Нервы скрутили мой желудок, пока я изучал их, желая отказаться.
Но Мать предупредила, что мой отказ будет иметь ужасные последствия.
Он побил меня, затем побил ее, а я не могла этого допустить. Поэтому я указал на женщину с темно-каштановыми волосами и карими глазами.
Женщина кивнула моему отцу, схватила меня за руку и повела в заднюю часть гостиной. Когда мы остались одни в комнате, двери за мной закрылись. Женщина фальшиво улыбнулась мне и легла на кровать.