Ничто больше не казалось реальным.
Не гроб. Не шипастые розы, обвивающие его. Не те люди, которые стояли вокруг могилы.
— Нам пора идти, — пробормотал Саша. Были прочитаны обряды, даны последние благословения, сказано последнее прощание. От всех, кроме меня. Я стоял неподвижно, глядя на место вечного покоя, покрытое цветами. "Тебе нужно отдохнуть."
Вот только кошмары и голоса приходили, когда я спал. Шепот. Призраки.
Я сглотнул, наблюдая, как гроб исчезает в гробнице, пока я не перестал его видеть. Мои руки дрожали. Мои виски пульсировали. Но это было ничто по сравнению с сжиманием моего сердца. Удушающая боль, затягивающая меня все глубже и глубже в темную пропасть.
Комок в горле увеличивался до такой степени, что стало невозможно дышать. Пока я ничего не почувствовал. Просто онемение, которое распространилось по моим венам. Молчание стало тяжелым, но я принял его. Это было лучше, чем тот шепот, который я слышал во сне. Мучает меня.
Прохладный ветерок пронесся по кладбищу, впитывая дождь в мое платье, прилипшее к моим ногам. Я чувствовал, что задыхаюсь. Не хватило места. Не хватало кислорода.
Не хватало места и живым, и мертвым.
У меня перехватило дыхание, и страх прокатился по моей спине. Я никогда не боялся, зная, что мои братья всегда будут рядом, чтобы спасти меня. Но теперь я боялся, что эти демоны непобедимы. А тайны, оставленные Адрианом, были наказуемы.
— Татьяна, пойдем, — повторил Саша. Еще один судорожный вздох наполнил мои легкие.
Черные костюмы медленно исчезли, унося с собой свои черные сердца. Море мужчин преступного мира пришло выразить почтение. Русский. Итальянский. Американский. Канадец. Колумбийский. Черное море, частью которого я всегда был. Как бы мои братья меня не приютили.
Мои глаза метнулись к брату, увидев его сквозь туман горя. Было такое ощущение, будто меня здесь не было. Но тогда я был.
— Нам пора домой, сестра, — тихо сказала Саша. Я не хотел возвращаться домой. Я не хотел оставаться один. Тем не менее, я чувствовал себя чертовски одиноким, независимо от того, где я был и с кем был. Если не считать чертовых призраков, преследующих меня. В моих мыслях они процветали. Меня пытают. И когда я спал, мой разум бунтовал. Я не мог понять свои сны… воспоминания… или паранойю. — Ты останешься со мной.
Я молча покачал головой. Я не мог позволить кому-либо услышать мои сны. Я не мог никому об этом сообщить.
Мой разум тут же восстал, вспомнив сон прошлой ночи.
Я так улыбнулась, что у меня заболели щеки. Но это было хорошее чувство.
«Послушай, Адриан. Наш ребенок, — просияла я, подняв взгляд с больничной койки и встретив взгляд мужа. Вот только на меня смотрело недовольство. Инстинктивно я подвинулся, прикрывая ребенка.
"Адриан?" — нерешительно спросил я. «В чем дело?»
— Я же тебе говорил, — прошипел он, делая шаг вперед. Потом еще один. И темная, надвигающаяся тень нависла надо мной, украв мое счастье. «Я же говорил тебе, Татьяна. Нет детей."
— Но это благословение, — прохрипел я хриплым от эмоций голосом.
«Нет, это проклятие», — проревел он. «Ядовитый шип».
Его лицо исказилось. Я не узнал его. Его рука обхватила мое горло, сжимая. Жестче и жестче. Мои легкие схватили.
«ПП-пожалуйста». Мое тело дрожало. Я держала ребенка на руках, но чувствовала, как силы покидают меня. Мне не хотелось ронять свое новорожденное чудо. Упираясь локтем в ребра мужа, я сопротивлялась. Я был николаевцем. Мы сражаемся. Мы никогда не сдаемся.
Затем большая рука Адриана схватила моего ребенка за горло, и ужас, не похожий ни на один из тех, что я когда-либо чувствовал раньше, пронзил меня.
Но прежде чем он успел сделать одно сжатие.
Хлопнуть.
Мертвые глаза.
«Татьяна».
Я вздрогнула, подпрыгнув на месте. Мое тело дрожало. В моих ушах гудело. Адреналин струился по моим венам, как будто кошмар был реальным. Руки моего старшего брата легли мне на плечи и сжали, как будто он пытался передать мне часть своей силы. Этого было недостаточно.
Мой разум мучил меня. Может быть, я была сумасшедшей, как наша мать.
— Тебе придется попрощаться, Сестра. Голос Василия раздался позади меня. Прошло всего две недели. Как можно было попрощаться за две недели? Мне нужно было больше времени. Мне нужны были ответы.