Токару похвалиться было нечем, и он опять промолчал.
— Токар-самовар! — подразнила его Мерджен. — Токар-самовар!
— Мерджена-выбражена! — ответил вдруг Токар.
Ребята засмеялись, а Мерджена стала красная, как свекла, и запустила в Токара ложкой. Ложка пролетела мимо, а вот Токар не промахнулся. Ложка у Токара была полна, и каша расползлась по новому зеленому платью дразнилыцицы.
Мерджен заплакала и кинулась жаловаться Айше Кулиевне.
— Что за безобразие! — сказала строго воспитательница. — Токар, как ты посмел обидеть девочку!
— Она первая дразнилась! — заступились за Токара ребята. — Она первая кидалась.
На занятиях лепки из пластилина.
Воспитательница Айша Кулиевна научила ребят, как брусочек пластилина превратить в фигурку. Раз-два и медвежонок. Раз-два рыба-кит.
Токар слепил человечка с первой попытки.
— Очень веселый у тебя человечек! — похвалила Айша Кулиевна. — Теперь давайте лепить, кто что пожелает. И заодно вспомним дни недели. Ахмед, какой сегодня день?
— Понедельник.
— А какой будет день завтра?
— Вторник! — быстрее других крикнул маленький Байрам.
— Среда — четверг — пятница — воскресенье! — как из пулемета выпалила Мерджен.
И сразу поднялись руки.
— Она забыла?! — закричал Токар.
— Ты забыл. Я сказала, — возразила Мерджен.
— Врунья! — рассердился на девочку Токар.
— А врать разве хорошо?!
— Говорить неправду нехорошо. И Мерджен это знает.
— Знаю, — призналась Мерджен и низко-низко опустила голову.
Токару стало жалко девочку, но она вдруг подбежала к нему и подняла над головой его человечка.
— Поглядите! Поглядите! — кричала Мерджен. — Это же Токар! Такой же толстый, как медведь!
Токар пошел в спальню и лёг на свою постель.
— Ты почему самовольно оставил занятия? — строго спросила Айша Кулиевна.
Токар не ответил. Он притворился спящим, и воспитательница решила его не тревожить.
«Почему у всех ребят есть что-то особенное? — думал Токар. — Почему у нас ничего нет?»
Это было очень обидно. Токар хотел заплакать, но не стал. Не мужское дело — слезы лить.
— Не мужское! — сказал кто-то громко.
Токар даже глаза открыл.
— Кто это?
— Ну, конечно, я.
На краю его кровати, свесив ножки, сидел маленький веселый человек в большом косматом тельпеке.
— Шырдак! — узнал Токар.
— Да, это я. И уж если я пришел к тебе, значит, загадывай поскорее желание. Оно тотчас будет исполнено.
— Я бы хотел, — быстро сказал Токар, — я бы хотел какого-нибудь чуда.
— Какого-нибудь сделать не могу, — развел Шырдак ручками, но я могу принести сладости, — игрушки, могу развеселить.
Токар стал быстро думать, чего он хочет. Конфету? Железную дорогу? Папу-летчика? Придумал.
— У Ата есть дедушка, а у этого дедушки есть верблюд. Я тоже хочу верблюда.
— Сказано — сделано! — хлопнул в ладоши Шырдак, и Токар очутился в пустыне, на верблюде.
Токар завертел головой, оглядываясь по сторонам, — ни города, ни детского сада, Шырдак тоже исчез. А верблюд шел и шел по пескам.
Вдруг в низине показалась кошара — крытый загон для овец. С лаем, но дружелюбно помахивая хвостами, выбежали навстречу большие чабанские собаки. Услышав собак, из кибитки вышел чабан.
— Хык-чок! Хык-чок! — сказал чабан верблюду, и верблюд послушно опустился на колени.
Токар спрыгнул на землю.
— Салам алейкум! — поприветствовал он чабана.
— Салам алейкум! — ответил чабан. — Меня зовут Мурад-ага. А ты, как я погляжу, друг нашего друга!
— А кто ваш друг? — спросил Токар, но сам же и догадался: ну, конечно, Шырдак.
— Ты пока пойди посмотри овец и верблюжонка, — сказал Мурад-ага, — а у меня есть дело.
Овцы стояли в кошаре, под навесом, пережидали зной. Летом овец пасут ночью. Всю ночь овцы по степи, едят траву, а под утро возвращаются к колодцу, пьют воду и отдыхают.
В кошаре было прохладно. Маленькие ягнята поднимались с земли, подходили к Токару и разглядывали его. Они были очень любопытные.
Верблюжонок подошел к Токару. Он разрешил погладить себя по шее, эта ласка ему так нравилась, что он стал ходить по пятам за новым другом.
— Как же хорошо в степи! — думал Токар, оглядывая простор.
Тут к нему подошел Мурад-ага.
— Поскорее расти, ягненок! Я уже стар, мне нужна надежная смена.
— Да, я бы хотел скорее, — опечалился Токар, — но скорее никак не получается.
— Я тебе немножко помогу! — пообещал Мурад-ага. — Пойдем, отведаешь чабанского пирога. От него человек и в росте прибавляет, и в силе.