Адочка (скучающим голосом). Но вы не виноваты, ни в чем не виноваты... Все мы так... Не берите в голову.
Гнус. Вы не виноваты. Нет...
Гаврилыч (напевает). По морям, по волнам, сегодня здесь, завтра там...
Родионов. Выпустила бы ты нас, Соня... Скучно.
Соня. Ничего, скоро утро, пора и честь знать.
Родионов. И все из-за мальчишки.
Гаврилыч. Почему он ее защищает?
Адочка. Молчит все время, паршивец, словно знает что-то...
Гаврилыч. Нужен последний рывок. У меня есть план.
Шепот и смех за ширмой.
Соня. Наверное, уже утро, и все самое страшное позади. Скоро я проснусь и все пойдет своим чередом. Впереди выходные, я могла бы выспаться. Хорошо, что я вас сегодня больше не увижу. Хватит.
Устала. Даже думать о вас не хочу. Проснусь - и сразу же посмотрю в окно, чтобы забыть весь этот сон. Так надо.
Взбивает подушку на своей кровати.
Соня. Ну просыпайся же, Соня, пора. Нужно сварить борщ и позвонить Мироновой, пусть заглянет. С утра можно почитать детектив. Там и день пройдет. Растянуть бы его, этот день...
Шум за ширмой становится все навязчивее. Соня начинает невольно прислушиваться. Оттуда доносится музыка, в такт которой дружно хлопают в ладоши. Соня пытается подсмотреть сквозь щель, но ничего не видит. Она сгорает от любопытства, но ей также мешает и страх. Она подпрыгивает в надежде что-нибудь рассмотреть. Тщетно. Раздается выстрел. Хлопки за ширмой все дружней, все стройней. Соня ищет Подростка, но он, как на зло, куда-то запропастился. Тогда Соня, набравшись духа, сдвигает ширму.
По бокам стоят Гнус и Гаврилыч и радостно хлопают в ладоши. Около двери стоит Подросток с подносом, на котором открытая бутылка с шампанским, четыре бокала и пистолет. В центре сцены Адочка и Родик. Они танцуют в паре. Родик юный и светлый, Адочка в белом свадебном платье, убранном по подолу красными цветами. Они свежие, молодые, красивые и счастливые.
Родик (поворачивает к Соне свое счастливое лицо). Ну вот, вот мы и поженились. Это же моя жена, Соня!
Гнус и Гаврилыч, все так же хлопая, приглашают Соню разделить их веселье. Подходит Подросток с подносом. Все берут по бокалу шампанского. Соня берет пистолет и стреляет по ногам танцующих. Родик падает на оба колена и долго беззвучно кричит с искаженным от боли лицом. Все остальные застывают вокруг Родика. Соня поворачивается лицом к залу и оказывается, что она тоже кричит, кричит долго и беззвучно. Родик падает лицом вниз и замолкает. Замолкает и Соня.
Адочка (неестественно жалобно) На кого ж ты меня поки-инул!
Гнус. Нужно вызвать скорую...
Адочка. И на кого ж ты меня остави-ил!
Гнус. Вызовите врачей, вызовите! Вам ничего за это не будет...
Гаврилыч (свирепо) Я уже вызвал! Э-эх!
Гаснет свет, и только один луч прожектора освещает лежащего Родионова и Соню, которая держит руку на его пульсе.
Соня (твердым голосом). В операционную его. Быстро.
Из темноты выходят Гнус и Гаврилыч в белых халатах и с носилками. Они кладут на них Родионова и уносят в темноту.
Со стороны Сониной кровати слышно, как размешивают сахар в чашке. Оттуда раздается уютный голос Адочки.
Адочка. Вы бы мне рассказали как-нибудь за чашкой чая о своей занимательной работе. (Громко отхлебывает).
Соня. Перчатки!
Из темноты чьи-то руки протягивают ей перчатки. Соня надевает их с характерным скрипом. Затем она направляется в "операционную". Луч прожектора следует за ней. На кушетке лежит больной, накрытый белой простыней.
Соня. Перчатки!
Снова чьи-то руки протягивают ей перчатки. Соня с треском натягивает их поверх предыдущих.
Адочка. Диагноз?
Соня. Острый аппендицит. Разлитой перетонит.
Адочка. Ваши действия?
Соня. Промывание околокишечной полости.
Адочка. Процесс?
Соня. Я была не в форме. Я провела перед этим страшную ночь. Мне снились кошмары.
Адочка. Как прошла операция?
Соня. Операция прошла...
Адочка. Ваши прогнозы?
Соня. Возможна спаечная кишечная непроходимость. Даже через много лет. Только я об этом никому не сказала.
Адочка. Что вы знаете об этом человеке? Он еще жив?