— А ну, брось топор, Петр Первый недоделаный! — приказал майор. — Окно он прорубить задумал! Видали мы такие окна! «Скользкий» сам знает, что делать. Понадобится высадить нас, он высадит. А ты не вмешивайся и сиди тихо, как мышка. Понял?
— Понял, Семеныч.
Полковник Зубов положил трубку на рычаг.
— Михалыч, — сказал он своему заму Голицыну, — Седлай «Монрахиста» и «Меченосца»! Пора, брат, за дело браться! Березин в переплет попал.
И заместитель молча растворился в сгущающемся сумраке кабинета. Словно и небыло его. Зубов взглянул на часы. Что ж, времени в запасе оставалось мало, но оно еще было.
В этот раз «Скользкому» удалось залатать повреждения за считанные секунды. Кондратий еще не успел повесить топор обратно, а повреждения были устранены и остатки дыма всасывались мощными вентиляторами.
— Достали таки! — больше с уважением, нежели с досадой отметил Середа.
Корабль шел в подпространстве и звезды за иллюминаторами слились в мерцающие синим потоки. «Скользкий» слабо вибрировал.
— Может телепортируемся? — предложил Кондратий. — Все ж побыстрее будет, чем в подпространстве идти.
— Подожди. Я думаю, — ответил майор.
— Нахрен думать, Семеныч, — заныл Кондратий. — На Земле нас награды ждут, а ты думаешь. Я ж кроме ударника капиталистического труда, что мне дали на моем заводе, ничего еще в жизни не получал.
51
Дедовщина в полках и взводах Земной Звездной Гвардии или, выражаясь по-другому, Гелиосской Звездной Гвардии была в те времена нешуточной. В ту пору был ее, можно сказать, апофеоз, пик развития. А началась она давно. С тех пор, как эту Гвардию десять лет назад сформировали. С некоторых пор новобранцы, приходя на службу, вместо того, чтобы взяться за службу, как следует, то есть, с усердием и старанием, принимались чистить до самоварного блеска латунные бронепрыги «старичков», штопать их изношенные скафандры и стирать хотя и универсальные и способные выполнять функцию полотенец, половиков, подушечных наволочек, но синтопортянки.
По правилам неуставных взаимоотношений, господствующих в Звездных батальонах галактики, новоиспеченный боец не имел права даже поднять взгляд на старослужащего в присутствии последнего, зато обладал неограниченным никем правом считать дни, которые остались «дедушке» до дембеля. Где бы этот новобранец ни находился — хоть на плацу во время занятий строевой, хоть на примерке скафандра и подгонке его под свою новобранскую нескладную фигуру — он имел полное право пересчитывать дни оставшейся службы любого из приглянувшихся ему старослужащих в любом порядке. То есть, в порядке обычном, с заду — наперед и — перекрестно-выборочном.
Старослужащие молодым были благодарны за добровольно-принудительное рабство и освобождали особо отличившихся в подсчете дней от лишних оплеух и подзатыльников.
Ко всему прочему новобранцы широко эксплуатировались в частях звездных рейнджеров на тех непосильных работах, где обычно использовались роботомулы и киберишаки, как известно — механизмы выносливые и неприхотливые.
Новобранцы тоже были выносливыми в меру, а неприхотливость их являлась следствием особенностей солдатской службы и непосильным гнетом совсем потерявших меру «дедушек».
Самым легким в звездных гвардиях считалось мытье зубными щетками палуб, а так же трапов — снизу вверх. Такое занятие вообще было самым обычным для только что начавших служить военнослужащих, их времяпрепровождением и досугом, а вернее — досугом «дедов». И, если кто-то из новобранцев не справлялся с полученным заданием и не укладывался в определенный срок, его заставляли до опупения маршировать в тяжелых космических ботинках с присосками по металлическому потолку.
Вначале молодогвардейцам забава такая даже нравилась, но потом они немного скисали. Потому, на втором месяце службы довольно часто можно было увидеть молоденького безусого рейнджера, бредущего по потолку среди ночи с потухшим, лишенном радости жизни, взглядом, и донельзя хмурым выражением лица.
Не редкостью в звездных частях являлось и использование еще слабых духом салапетов для езды на них старослужащих в буфет за пончиками или для скачек-гонок с препятствиями на них же, с последующим наказанием пришедших в арьергарде, уже упоминавшимся здесь, хождением по потолку.
Езда на новичках так вообще практиковалась не только старослужащими, но и некоторыми штабными офицерами и всеми без исключения гарнизонными поварами. Повара, в общем-то, набирались из штатских, а потому видели во всей армейской службе с ее авралами, отбоями, подъемами, полундрами и стрельбой в тире, только потеху, да хохму.