Эти зверьки и являлись теми самыми ддзеги, за которыми прилетел Середа. Их флюоресцирующие блюдцеобразные глаза производили жуткое впечатление. И Середа, чтобы хоть как-то сгладить затянувшуюся зловещую паузу, возникшую в метании зверьков в клетках при появлении людей, протянул сквозь пруться ближайшей руку и попытался погладить выгнувшее спину дугой животное. Естественно, не без традиционно сопутствующему такому поступку возгласу-приговариванию: «Ути-ути-ути, вы мои!..»
Клацнули челюсти и Середа чуть не поплатился рукой за такую свою всеохватную любовь к, в общем-то неизветным ему и неизученным им животным, а ханаонка шагнула вперед. Под ногой девушки тут же хрустнула кожура некоего тропического плода и зверьки снова пришли в движение. Они заметались в клетках, расправляя одновременно игольчатые гребни на спинах и неприятно вибрируя этими опасными гребнями.
Майор Середа взглянул на свою старую синюю татуировку, на которую обычно смотрел, когда нужно было успокоить нервы.
— Вы знаете, мадмуазель, а, ведь, до того я только слышал о торпедоподобных ддзеги. Они родом с Кассиопеи, не так ли?
— Правильнее было бы их назвать биоторпедами, — поправила Середу девушка, заплетая в то же время волосы в косу.
Середа по-хозяски обошел одну из клеток, возбужденно потирая руки.
— Вот с ними мы, конечно, этих долбаных чешуйчатников и победим, — сказал он радостно.
— Если раньше не исчезнем. Вместе со вселенной, — напомнила ханаонка.
— Биоторпеды, биолокация, био, крио, — невнятно, словно помешанный, бормотал Середа, обходя клетку за клеткой. Потом он ухватил за ручки три таких клетки и, покряхтывая, поволок к лифту. — Прикрой меня, детка, если что, — попросил он новую знакомую.
— Я думаю, ты зря волнуешься насчет этого, — мило улыбнулась пирегойка. — Пока мы в моем замке и пока его не заняли эти подлые чешуйчатники, мы в полной безопасности, поверь мне. Ну, а, если инцедент возникнет, я не подведу, можешь в этом смело положиться на меня.
— Постараюсь. В самое ближайшее время, — отдуваясь и безостановочно матерясь в процессе уволакивания клеток к лифту, сказал Середа.
Вскоре он уже запихивал клетки в тесную кабинку, а затолкав их туда, потянулся к кнопке.
— Погоди, — попыталась остановить его девушка. — Может быть, сперва попьем чайку?
Середа уставился на одного из зверьков бегающего по клетке.
— А что, это мысль! — сказал он. — Только чай должен быть непременно с ромом. Или на худой конец с медицинским спиртом. Хотя, конечно, — Середа уставился на один из двух кондратьевских кроссовок, надетых на его ноги, — нам, разведчикам строго запрещается без крайней на то необходимости употреблять крепкие напитки в чужедальних, запредельных звездных мирах.
— А я и не предлагаю спиртное, — улыбнулась девушка. — Я предлагаю чай.
Середа лишь махнул рукой, как всегда это делал в минуты, хоть и редкие, нарушения им устава.
— А-а, наливай, старуха!.. Предлагаю выпить шерри, если это дело у тебя, конечно, есть! Тяпнем по стакашку и сие будет очень ко времени и к месту во вселенной, которую хотят скрутить в бараний рог.
— Свернуть.
— Какая разница!
— Как пожелаете, милостивый государь, — кивнула новая знакомая Середы и тут же направилась к выходу из подвала. — Только не забывайте, сударь, об уставе КГР, — сказала она.
Середа промолчал на этот раз. Только сморщился как будто наблюдал, как на его глазах только что без хрена, сахара и соли слопали здоровенный, размером с футбольный мяч, лимонище.
— Ох, уж эти уставы! — бормотал он, тащась вслед за пирегойской девкой. — Никогда не знаешь, когда придет пора нарушить тот или иной их пунктик.
Очень скоро эта офигенная парочка поднялась по широкой, застеленной яркой ковровой дорожкой, лестнице и оказалась в большой, обставленной лакированной мебелью, комнате.
Судя по размеру и антуражу, помещение являлось гостиной.
— Фууууххх! Ну и тяжелы же эти ублюдки! — задвинул клетки со зверями разведчик под стол. А там еще и наподдал им хорошенько ногой. — Одним словом, торпеды они и есть. Бомбы.
— Вы поаккуратнее с ними, — попросила красавица. — Не ровен час, приведете их в действие. Тогда не помогут и железные прутья. К тому же, — она почти ласково улыбнулась, — ддзеги очень злопамятны. И, если вы кого-то из них обидите, они припомнят вам все при случае даже по прошествии многих лет.
К сожалению, последние слова Рифмы Середа пропустил мимо ушей, так как в это самое время заметил бак с абсентом, заканчивающийся, вполне приличествующим баку шлангом, который в свою очередь заканчивался краником.
— Вот это по-людски, — сказал разведчик. — По человечески. — И, стараясь держаться солидно, прошел боком к емкости с интересующим его продуктом. — Пожалуй, чай на сегодня, в виду не слишком высокой калорийности последнего, отменяется, — вполне нахально заявил он, одновременно отыскивая быстрым взглядом на стойке посудину, соответствующую его богатырским представлениям и размаху.
А вскоре уже включенный насос нагнетал струю в подставленный стакан. И не успел стакан наполниться, как следует, как уверенная рука подхватила его.
— А дамы, что в расчет не принимаются? — напомнила о себе Рифма и стакан Середы замер в каких-нибудь миллиметрах от его пересохшего за время фэтских перипетий рта.
Теперь в майоре происходила внутренняя борьба. Одна его часть требовала немедленно выпить халявное пойло, и эта часть была не лучшей частью разведчика. Другая его половина, воспитанная в лучших офицерских традициях говорила: «Семеныч! С тобой же баба! Молодая пирегойская телка. Ты ее наклеил, ты ее и споить должен в первую очередь, а потом уже лакай эту дрянь из бака, хоть ведром!».
И Середа, крепя сердце, оторвал от губ самое дорогое, что он встретил в фэтской системе и чисто по рыцарски предложил даме.
Дама милостиво приняла из рук кавалера напиток и опрокинула его в свой прелестный, но от этого не менее вместительный ротик, словно то был лимонад, а не спиртной напиток.
Тем временем Середа, отнюдь не падая духом, подставил под краник второй стакан.
— Вы знаете, мадам, — признался он барышне, лишь только зарядил в себя не менее трех порций волшебного пойла. — Я, ведь, до того, как попасть в шпие… эээ… в разведчики, подрабатывал частным извозом.
— Знаю, — ошарашила его барышня. — Я читала, дорогой мой майор, ваше досье. Мы с генералом Березиным давно связаны, как представители двух дружественных разведок и общаемся посредством пси-связи.
— Вот блинище-голенище! — воскликнул Семеныч. — А мне ведь старый пень ничего не сказал. Что же за нужда заставила вас, вернее — нас объединиться, составив, так сказать, конклав Земля-Пирегойя?
— Чешуйники.
— В смысле чешуйчатники?.. Гмм…
— Они всем надоели. И землянам, вернее — земным спецслужбам и нам, пирегойцам. Захватнические планы фомальдегаусцев вот уже где у тех и других, — провела девушка ладонью у себя по горлу
И этот недвусмысленный, вернее двусмысленный, то есть, имеющий два смысла жест живо напомнил майору истинный смысл его нахождения в гостиной замка. Или просто вызвал у майора соответствующие ассоциации. И в стакан вновь побежала тонкая, тугая струйка.
В задумчивости майор уставился на клетки с живыми биоторпедами.
— Мне Березин рассказывал, как пользоваться ими, — сказал майор.
— Очень просто, — оживилась Рифма. — Вытаскиваешь такую штуку из клетки, дергаешь за хвост, как следует, и направляешь, куда следует. Вот и все.
— А, что, если попробовать прямо сейчас? — теперь уже оживился и Середа, которому хмельное слегка, лишь самую малость ударило к этому времени в голову. — Испытать, так сказать, в полевых условиях?
И Середа, недолго размышляя, отправился к клеткам. Дама, тем более, не возражала.
Рухнувшее дерево динозавра насмерть не погубило. Оно лишь слегка временно контузило тварь. И, оклемавшись маленько после сотрясения своего исчезающе малого мозга, рептилия встряхнула чешуей, и выбралась из-под завала, а потом помчалась за Придуркиным.
Придуркин недалеко успел отойти от того места, где, как он уже успел вбить себе в голову, он расправился с царем джунглей.