Выбрать главу
Третья нога Бхринги

Бхринги захотел обойти святое тело Шивы и совершить прадакшину. Когда он совсем был готов начать, Парвати остановила его. «Шива неполон без меня, — сказала она, — поэтому ты должен обойти вокруг нас обоих».

После того как Бхринги продолжил настаивать на ее исключении, Парвати вышла из себя. Она сплавила свое тело с телом Шивы. Они стали Ардханаранари, наполовину мужчина и наполовину женщина, сделав таким образом невозможным обойти вокруг только одного из них.

Но Бхринги был так решительно настроен сделать по-своему, что превратился в пчелу, проделал отверстие именно между телами Парвати и Шивы и облетел только вокруг правой части тела, принадлежащей Шиве. Решительность Бхринги впечатлила Шиву. Он заулыбался.

Но Парвати прокляла Бхринги, сделав его худым и истощенным, настолько слабым, что его две ноги не смогли удерживать его вертикально. Он рухнул на пол, поскольку ноги не могли поддерживать его тело.

Бедственное положение Бхринги тронуло Шиву. Он дал Бхринги еще одну ногу, при помощи которой он смог поддерживать себя и стоять ровно в присутствии своего повелителя. С тех пор гана Бхринги имеет три ноги вместо двух.

Океан историй

Шива часто рассказывал Парвати и своим ганам сказки, в которых фантастические персонажи оказывались в интригующих ситуациях. Однажды он решил развлечь только Парвати. Он отвел ее в самый темный угол пещеры и прошептал ей на ухо историю с сотнями линий и подтекстов и бесчисленными поворотами сюжета.

Неузнанный ими гана Пушпаданта все подслушал. Узнав об этом, Парвати разозлилась. Она выкинула его с Кайласа. Гана молил Шиву о прощении. Сочувствуя ему, Шива сказал: «Иди и поделись этой сказкой со всем миром. Возвращайся только после того, как все создания неба и земли узнают ее».

В соответствии с этим Пушпаданта развлек все человечество рассказом Шивы. Он стал известен как Катхасаритсагар, океан сказок.

Вьягхрапада

Один отшельник однажды попросил Шиву подарить ему ноги тигра. «Это поможет мне легко передвигаться по лесу и собирать листья баиля для поклонения тебе».

Это проявление преданности порадовало Шиву. Он назвал отшельника Вьягхрападой, «тот, у кого ноги тигра», и сделал его своим ганом.

Панчалика впитывает печаль Шивы

Однажды Шива вспомнил Сати, свою первую жену, и стал оплакивать ее. Воспоминания наполнили его существо, и начались конвульсии. Ганы попробовали утешить его, но не смогли. Они не знали, что делать.

«Дай мне твою печаль, о повелитель. Перелей ее из твоего существа в мое», — сказал гана Панчалика. Тотчас же печаль Шивы переместилась в его тело. Внутри Панчалики печаль рассеялась. Он трансформировал печаль в радость с видением надежды.

Шива был доволен Панчаликой. Он объявил: «Когда зимний холод уступает место теплу лета, когда печальные снега тают в весенние ручьи радости, все будут вспоминать тебя, Панчалика. Ты будешь ганой, которого будут почитать во время празднества цветов, Холи».

Патанджали-Каркотака

Каркотака был одним из змеев Шивы, тем, которого он носил вокруг шеи. Однажды Каркотака выпустил струю яда в Шиву. Раздраженный, Шива выкинул его с Кайласа. «Ты сможешь вернуться лишь тогда, когда увидишь меня танцующим от радости».

Каркотака в форме червя упал в руки девы по имени Гоника. Она назвала его Па- танджали, тот, кто упал в ладонь. Патанджали ждал годы, чтобы увидеть танец Шивы. Когда, наконец, он его увидел, он заплакал от радости.

Барабанные удары Шивы вдохновили Патанджали написать трактат по грамматике, Махабхасья.

Напиток Кешина

Кешин, гана с длинными волосами, однажды увидел Шиву пьющим что-то из чаши из черепа. «О Повелитель, я тоже хочу пить», — сказал он.

Шива протянул свою чашу, — она содержала яд, все смертоносные элементы мира. Кешин посмотрел на нее и выпил все залпом, думая так: «Что бы ни предложил мой повелитель, это будет нектаром для меня».

Шива был доволен таким проявлением безграничной преданности. Он наградил Кешина видением трех миров: небес, земли и ада, в прошлом, настоящем и будущем.

Кешин сделался един с космосом, став очевидцем того, чего никто никогда не видел, самого сердца вселенной, самой ее сущности — ее красоты и ее уродства, ее вечной текучести-изменчивости и ее абсолютной неподвижности.