Весьма странная картина предстала бы перед глазами случайного прохожего, забредшего в неуютный октябрьский парк этим вечером — двое подростков в шортах и майках с дикими воплями скачущие по лужам.
Вернуть обратно соответствующую сезону одежду не удалось. Какая уж тут сосредоточенность, если мозг сводит от холода. К счастью, родители вместе с Никой уехали в гости к бабушке. «Мы это… закаляемся!» — брякнул Глеб первое, что пришло в голову, когда Ванька открыл дверь трясущимся, как два отбойных молотка, приятелям. Братишка молча посторонился.
— Слушай, а чего это с Ванькой? — спросил Пашка, глотая на кухне горячий чай с лимоном.
— Не знаю, — пожал плечами Глеб, наконец-то перестав стучать зубами. — Он вообще в последнее время смурной какой-то.
— А ты за ним ничего такого не замечал?
— Чего?
— Ну, не знаю. Может он этот твой «Потенциал» нашел и теперь летать умеет или мысли читать.
— Да он почти не разговаривает ни с кем, даже к своим эморям ходить перестал. Только спит или музыку слушает. Хотя… — холодок побежал у Глеба по спине. Он вспомнил как, запихивая под кровать очередную порцию игрушечных котят, не обнаружил там первые восемь. Но тогда он ничего не заподозрил, решил, что они просто испарились сами собой, как зыбучий пол и Пашкины рога. Остальные игрушки, кстати, не исчезали. Нескольких он отдал Нике, а остальных они с Пашкой подбросили в детский сад. А вдруг Ванька рылся в его вещах и котят забрал. Что если Гном прав, и этот эмо кусок нашел приборчик и включил? Глеб ведь с тех пор как сунул его в коробку, так больше и не проверял?
— Идем, — он решительно направился в комнату. Ванька, как всегда, лежал, свернувшись калачиком на кровати, и слушал музыку. Глеб заглянул под кровать. Коробка была на месте, только лежала совсем не так, как он ее положил. Мама в их комнате не убирается, значит… С замиранием сердца он вытащил коробку из-под кровати, прибор был на месте.
— Ванька! — рявкнул он. Братишка не реагировал, тогда Глеб выдернул пимпочки наушников у него из ушей.
— What’s the… — начал Ванька.
— Я с тобой разговариваю!
— Чего надо?!
— Ты мои вещи трогал?
Ванька ощетинился как еж, покосившись на коробку от кроссовок, которую Глеб прижимал к груди.
— Больно нужно. А что?
— Так… Пропало кое-что.
— It happens!
— Я подумал, может ты взял?
— Больно нужно! — повторил Ванька с вызовом. — А что пропало-то?
— Ладно, проехали.
— А коробочку, черненькую такую, ты не трогал? — встрял Пашка.
— Не трогал я ничего! Чего пристали? Leave me alone![10]
— Врет! — сказал Пашка, когда они вернулись на кухню. — Видел, как он задергался?
— Угу. Чего-то мне не по себе. Слушай, Гном, можешь пока приборчик у себя подержать?
— Я?! Это ты у нас умный, а я как что-нибудь не то сделаю, и мама не горюй, целый город на воздух взлетит.
— Ты главное его не трогай. Пусть он у тебя в коробке спокойно лежит.
— Страхово как-то.
— А мне каково! Ванька, вон, воду мутит. И еще девчонка какая-то разноцветная меня разыскивает, сам говорил.
— Да уж! Она точно какая-то странная, с чертиками в глазах. А может, ну его… Отдай ей прибор.
— А вдруг она просто прикидывается девчонкой? А на самом деле…
— Кто? Инопланетянка? Опыты над людьми ставит?
— Откуда я знаю? Возьми приборчик на время. У тебя-то никто в вещах копаться не будет.
— Эт-точно, — кивнул Пашка. — Родаки не вторгаются в эту… как ее… мою приветность.
Приближался конец первой четверти. Заброшенная учеба откликнулась резким падением успеваемости Глеба. Гном, и раньше ходивший в троечниках, вообще скатился на сплошные двойки. Как обычно, в конце четверти косяком пошли контрольные по всем предметам. Пришлось временно забросить тренировки и торопливо наверстывать упущенные знания.
— Так. Завтра — итоговая контрольная. По результатам будут выставляться четвертные отметки.
Класс недовольно зашумел — это была уже третья контрольная на завтра. Грымза-математичка поверх очков одарила детей убийственным взглядом.
— Дорогие мои, вы в школу ходите не романы по углам крутить, а учиться. А то, я смотрю, некоторые про это давно забыли. Все! Открыли учебники…
Пашка сердито зашипел:
— Слышь, сделай чего-нибудь!
— Чего? — не понял Глеб.
— Ну, контрольная! Пусть ее не будет!
— Офигел? Как я могу сделать, чтобы чего-то не было? Как я это представлю, по-твоему?
— Ну, я не знаю. Ты у нас умный, придумай что-нибудь!