— Хм… Может быть. Может быть. — он покачался с пяток на носки.
Ну хоть этот жест был не его. Наконец-то. Я зацепилась за это и специально постаралась запомнить этот момент. Но надолго этого не хватит. Нужно как можно скорее заканчивать операцию и тащить пленного к границе.
— Ну прошел ты на территорию. Дальше что?
— Дальше мне нужно попасть в администрацию, найти канцелярию, выудить личное дело пленного три тысячи восемьсот два и узнать, где он находится.
— Думаешь в личном деле будут фиксировать наряды на сельхозработы? — усомнилась я.
Ведь мы столько времени отработали в Картотеке, что должны на зубок знать уровень нашей бюрократии. Никто не будет фиксировать ежедневно ну или даже раз в месяц меняющиеся планы на какого-то сотрудника в его личном деле. Есть просто отдельный раздел учета.
— Я бы искала хозчасть, спрашивала, где найти этого три тысячи восемьсот второго под предлогом явки в медсанчасть. И выводила бы пленного точно так же — по воде. — закончила я свою мысль.
— Неплохо, но мы не учитываем в своих планах самого главного — там всё равно есть видеонаблюдение по периметру. Меня засекут на входе и отследят внутри. В конце концов, я не верю в пьяные рассказы охраны о том, что у них там обычная жизнь и вполне себе свобода. Это же всё-таки режимное учреждение. Так что с входом через главные ворота есть свой плюс — если проникну с первого захода, то следить за мной не будут.
— Дилемма. — заключила я. А потом подумала и, кажется, придумала. — Кажется я знаю, чем можно дополнить план. Диверсия!
— Чего-о-о? Какая еще диверсия? — удивился альтерОлег.
— Ты плывешь к пристани. А я устраиваю диверсию через какое-то время. И ты под шумок входишь в лагерь.
— Что-то мало верится в то, что можно отвлечь охрану на спецобъекте. Они наоборот при лишней тревоге усилят бдительность.
— Да, усилят. И правильно сделают. Будут пялиться на диверсанта. Где купальник? — я начала оглядываться в поисках вчерашнего пакета.
— Эй, ты чего задумала? — альтерОлег забеспокоился, стал ходить следом за мной, а когда я нашла пакет и заглянула внутрь, то попытался у меня его отобрать. Но не тут-то было.
— Так, марш в те кусты, на осмотр пристани. Через полчаса доложишь, как выглядит пристань, где висят камеры, сколько их. И что бы сюда пялиться не смел! — скомандовала я и показала направление.
АльтерОлег оторопело смотрел на меня, но поняв, что я вполне серьезна и решительна утопал в указанном направлении.
А я вытряхнула из пакета то, что мой сообщник прикупил вчера. Мда, назвать это чем-то сексуальным язык не поворачивался. Слитный купальник, какие-то кружавчики. Их я тут-же попробовала оторвать и у меня вполне получилось. Достав маникюрные ножницы, я убрала лишние нитки. Пенсионный купальник превратился в строгий черный боди. Хана вам, мужики в заключении!
Когда через полчаса явился альтерОлег, я старательно рассматривала его лицо на предмет наличия красного румянца. Но похоже, что он был честен со мной и выполнял поручения, а не подглядывал из кустов. Я уже была в купальнике, но благоразумно обернулась полотенцем.
— Докладывай, разведка! — я специально нагоняла себе игривое настроение, так как просто смелости мне не хватит, нужна еще бесшабашность и легкая доля артистизма.
— Пристань неширокая, метров тридцать. Участок лагерного берега отгорожен стенами с двух сторон, заходящими вводу, но недалеко. Как раз на этих боковых стенах по одной видеокамере. Дальше не берегу пару каких-то сараев, я так подозреваю лодочных. А за ними уже лесопосадка, кусты. Проникнуть вообще проблем нет. Как в детский лагерь. А ты чего удумала, колись! Я может не соглашусь!
— Согласишься, куда ты денешься. Вот вернешься в своем теле, будешь права качать. А пока слушайся меня. — Ух, я распаляла себя внутри. — Значит так. Я плыву первая. Ты наблюдаешь. Я выхожу на пристань и отвлекаю внимание. Как только увидишь, что камеры сфокусировались на мне, плывешь и ползешь на пузе к лесопосадке. Главное успей между моим выходом на сцену и появлением охраны.
— А диверсия какая? — не понял он.
— Я выхожу и загораю. Вот такая диверсия.
— Это не диверсия. Это отвлечение внимания. А кто-то меня за ругал, что я греков и римлян спутал. Эх, деревня! — он поднял руки ладонями перед собой, увидев, что после последней его фразы я беру палку в руки. — Шучу! Только это… Может не надо? Не хватало, что бы еще какие-то мужики пялились.
— Надо! Так больше шансов, что тебя камеры не заметят. Как только что-то пойдет не так, я прыгну в воду и русалкой уйду за горизонт. — я поднялась и пошла в сторону кустов, отделяющих нас от мыса, за которым был лагерь. — За мной, разведка. Нечего тянуть.
И полезла в кусты, стараясь не исцарапаться и не оставить полотенце раньше времени. Благо, кусты были не плотные, потом вообще расступились. Затем я попрыгала по камням и вышла на песчаный мысок, с которого открывался хороший вид на ту самую пристань, на которой должен был произойти отвлекающий маневр-диверсия. Ну и что, что я её так назвала? Какая разница-то?
Скинув полотенце, я только услышала сзади сдавленное «ох», и нырнула в воду. Это было прекрасно. Соленая вода словно сама держала меня ближе к поверхности. Было очень тепло и комфортно. Да это не операция по похищению человека, а целый отпуск. Плыть было не далеко, но я намеренно не спешила, наслаждаясь моментом. Ну, во-первых, после возвращения альтерОлега с добычей нам придется уносить ноги как можно скорее, и тогда прощай море. А во-вторых, если кто-то сейчас наблюдает по видео за приближающейся расслабленной девицей, он никак её не заподозрит в целеустремленном проникновении на территорию лагеря. Поэтому я даже поплавала вдоль берега, поныряла, постояла на мелководье, закидывая волосы назад. Мельком я наблюдала за своим сообщником. Он сидел по шею в воде и показывал мне кулак. Ну раз на него срабатывает, остальные тоже попадутся.
Выйдя из воды, я посмотрела на солнце, старательно выбирая место. Всё делалось неспешно, плавно и с грацией. Так, пожалуй, ведут себя молодые приезжие самки на курортах Талиды в поисках лучшего самца из стаи одиноких и не очень. Я разлеглась прямо на пристани, сетуя на то, что не взяла полотенце с собой. Не прошло и пяти минут, как я отчетливо различила жужжание привода видеокамеры. Всё, представление началось. Вдалеке раздался шлепок по воде. Я надеюсь, временное тело моего мужа умеет плавать. Совсем забыла об этом спросить.
Еще минут через десять появился патруль. Два бравых молодчика вышли из-за кустов, подкручивая усы. Что это за мода на усы-подковы? У обоих были абсолютно одинаковые усы, подковой свисающие ниже подбородка. А потом до меня дошло! Это же наши забытые национальные традиции! Истинно азарийские усы. Ну вот за соблюдение местного колорита их можно было похвалить. А за то, что приближались к нарушителю улыбаясь, накручивая лицевую поросль и брякая оружием за спиной, а не на изготовку, можно было только уволить.
— Мадам, ви перебуваэте на закритий от посещения территории. — сказал тот, что шел первым.
— Ой! Здравствуйте, храбрые воины! — я привстала. — Простите меня! Я не знала, что это закрытый пляж. Это частные владения?
Расстояние между нам сокращалось, но достаточно медленно. Главное не упустить момент отхода.
— Можно сказать частные. — кивнул второй охранник, продолжая наглаживать усы.
Да что у них с усами? Они же их просто не отпускают.
— А почему закрытый? Нудистский? Ничего, что я в одежде? — я старательно хлопала глазами и думала, а не перебарщиваю ли.
Слово «нудистский» отправило ребят в явное замешательство. Они остановились, переглянулись, потом снова посмотрели на меня и еще раз переглянулись. Вот что за мужики пошли? Ведь у них на лбу читалось, что они рассчитывают сейчас сказать, что да, пляж для загорания исключительно нагишом, а потом стоять смотреть, как я выполняю условия посещения. Но у меня были другие планы, вместо того что бы сверкать перед этими остолопами. Хватит с них и закрытого купальника. Тем более альтернативная версия моего мужа, которому я тоже ничего не показываю, пробрался вдоль стены под самой камерой еще до их появления. Мне кажется, что он сейчас сидит там, в кустах, и наблюдает, что будет дальше. Позлить его что ли?