Выбрать главу

Преобладание в клинической картине у больных с параноидными синдромами слуховых (речевых) галлюцинаций над зрительными понятно из того, что в бреде преследования, отношения, воздействия мы имеем, как было сказано выше, формирование патологических связей между больным и человеческой средой; при этом речь, как основная форма общения и выражения отношения людей друг к другу, специфически человеческая сигнализация, — должна вовлекаться в это расстройство в первую очередь (при ипохондрическом бреде, в основе которого лежат преимущественно нарушения интероцептивных связей, имеют место обычно не слуховые, а обонятельные галлюцинации).

В галлюцинациях при галлюцинаторно-параноидных синдромах конкретизируются бредовые переживания больных и те мысли, которые возникают под влиянием их, например мысли о собственной вине, возникающие в связи с преследованием, о грозящем, в связи с этим наказании, предположения о лицах, экспериментирующих над ними, и т. д. Чаще всего галлюцинации выражают не столько мысли больных о себе, сколько мысли и обвинения, предполагаемые больным у других людей о себе, против которых они горячо протестуют. Например, мы часто слышим от больных такие заявления: «Мне говорят, что я предатель, но это ложь!».

Бредовое содержание слуховых галлюцинаций по сравнению с бредом без наличия последних поражает иногда своей нелепостью. Так, один больной слышал, что его превращают в китайского мандарина, другой — в бегемота. По этой нелепости отдельных бредовых высказываний у мало доступных больных можно предполагать наличие галлюцинаций.

Сложный механизм слуховых галлюцинаций и часто указанное своеобразное — бессмысленное, противоречащее желаниям и установкам больных, содержание этих галлюцинаций находят понимание в свете идей И. П. Павлова. Именно в основе галлюцинаций лежат патофизиологические механизмы. По И. П. Павлову в основе слуховых галлюцинаций лежит патологическая инертность раздражительного процесса в клетках словесной системы (вторая сигнальная система). Эта инертность раздражительного процесса при шизофрении обусловлена токсическим фактором.

М. И. Середина[32]) показала на основании патофизиологического исследования больных с алкогольным галлюцинозом, что в результате застойного инертного возбуждения, иногда одновременно с ним, могут появляться и фазовые явления во второй сигнальной системе. То же может иметь место и при слуховом галлюцинозе у больных шизофренией. Фазовые явления объясняют факт превращения смутных, отрывочных, еще не оформившихся мыслей больного в связную галлюцинаторную речь (парадоксальная фаза), а также делают ясным бессмысленное и противоречащее всем установкам личности больного циничное или антисоциальное содержание галлюцинаций (ультрапарадоксальная фаза). Мы касались уже роли этого патофизиологического механизма, которому Павлов придавал большое значение при объяснении генеза бреда преследования, когда «больной неодолимо считает реально существующим то, чего он боится или чего он не хочет»[33]). То же нарушение категории противоположения в связи с ультрапарадоксальной фазой мы можем иметь и при галлюцинаторных синдромах.

Большая нелепость галлюцинаторного содержания, может быть, объясняется большей глубиной или диффузностью торможения при галлюцинозах (еще большая диффузность его в сновидных состояниях обусловливает полное противоречие сновидений реальности и опыту). Эротическая насыщенность, неприкрытый цинизм содержания слуховых галлюцинаций, иногда побуждение больного к самоубийству или грубой агрессии косвенно свидетельствуют также о торможении коры с положительной индукцией на подкорку, с которой связаны аффекты и сложные безусловные рефлексы, называемые инстинктами. В связи с этим галлюцинирующие больные всегда требуют особого наблюдения. Если в сновидном состоянии, с которым напрашивается здесь аналогия, смутные мысли, внешние раздражения и висцеральные ощущения у спящего конкретизируются в пластической, иллюстрирующей их форме сновидений, при галлюцинаторно-параноидном синдроме, развивающемся на фоне гипнотического состояния, имеет место также чувственное оформление основных параноидных переживаний, но в акустической форме слуховых галлюцинаций. При этом собственные смутные мысли или ощущения получают свое речевое оформление без активного участия в том больного. Отсюда они воспринимаются в качестве чужой речи, исходящей от другого человека. Так, например, при бреде преследования с слуховыми галлюцинациями больной от «голосов» может впервые узнавать о вменяющихся ему в вину преступлениях, о предполагающемся суде над ним, о различных наказаниях, или наоборот, о своем высоком назначении и т. п. При бреде воздействия голоса, забегая вперед, предупреждают больного о том или другом эксперименте, например, о жжении током, вслед за чем он тут же испытывает соответствующее ощущение и т. п.

вернуться

32

М. И. Середина. О нарушении совместной деятельности первой и второй сигнальных систем при хроническом алкогольном галлюцинозе. Журнал Высшей нервной деятельности, том 3, вып. 6, 1953.

вернуться

33

И. П. Павлов. Полное собрание сочинений, 1951 г., том 3, кн 2, стр. 313.