- Давайте знакомиться, - произнёс он. - Я ваш лечащий врач, имя моё Дмитрий, Дмитрий Александрович, и мне хотелось бы выяснить, что с вами происходит. А как зовут вас?
«Вот только не пытайся меня убедить, что ты этого не знаешь», - подумала Ника.
Но послушно представилась.
- Имя богини победы, - улыбнулся мужчина.
- Вероника - несущая победу, - поправила она.
Улыбка врача стала шире.
- И как, в жизни помогает?
- Судя по тому, что я здесь, не очень, - вздохнула женщина.
Дмитрий Александрович посерьёзнел.
- Вот мы сейчас и разберёмся, нужно ли вам тут находиться. Скажите, чем вы занимаетесь?
- Пишу книги.
Психиатр удивился:
- Но в истории болезни сказано, что вы компьютерщик.
Ника пожала плечами.
- Вряд ли я попала бы в дурдом, если бы занималась только электроникой. Кроме того, одно другому не мешает: компьютеры для заработка, книги для души.
- Хорошо.
Следующая фраза подтвердила, что Дмитрий Александрович и впрямь не так плохо осведомлен, как хотел показать.
- Вы не ошиблись. Причина того, что я имею честь с вами беседовать, в вашем творчестве, - сообщил он. - Мама - Екатерина Сергеевна рассказала нам, что у вас нередко бывают приступы...
- Да, - прервала Ника, - бывают...
- ...а здесь написано, что они обусловлены раздвоением личности, - словно не заметив, что его перебили, продолжил врач. - На некоторое время вы исчезаете из реальности, проживаете жизнь другого человека, а, вчера, что-то вообразив, набросились на мать с ножом.
Ни один мускул не дрогнул на лице женщины.
- Это неправда. Она представила доказательства?
- Нет, но я склонен ей верить, зачем матери оговаривать дочь?
Ника усмехнулась.
- Мама Катя эгоистична и с самого моего рождения требует, чтобы я жила под её диктовку. Я не прислушиваюсь, всё делаю по-своему и, вдобавок, периодически грежу наяву. А она хочет покоя и благополучия, причём не для меня, а для себя. Именно поэтому я стараюсь появляться дома как можно реже, хотя работа над книгами требует постоянного присутствия у компьютера. Но, несмотря на все её грехи, я никогда не желала ей смерти. А приступы...
Она помолчала.
- Когда они случаются, я вижу яркие, живые картинки, словно события происходят на самом деле. И, придя в себя, пишу новые повести. Возможно, это и есть раздвоение. Но, уверена, ничто из пережитого мною вне действительности не спровоцирует меня на убийство в реальном мире.
Врач внимательно смотрел на женщину, пока та говорила.
- Ника, вы публикуетесь? - спросил он.
- Нет, издательства игнорируют меня.
- И ваши произведения нигде нельзя прочесть?
Ника позволила себе открыто улыбнуться.
- Можно, конечно. В сети.
- Дайте, пожалуйста, адрес.
Дмитрий Александрович придвинул к ней ручку и чистый лист. Женщина приготовилась писать и вдруг почувствовала, как подступает то, чего она всегда желала и боялась. Тело стало лёгким, почти невесомым, мысли ясными и в то же время неоформленными, но длилось это лишь с десяток секунд, и вскоре Ника вновь очутилась в кабинете врача. Вздохнув, она склонилась над бумагой.
А мужчина ошеломлённо наблюдал, как пациентка превращается в колеблющуюся дымку, пронизанную яркими лучами, отбрасывающими на стены радужные блики. И не мог понять, мерещится это ему или происходит на самом деле. Когда Ника вернулась к обычному облику, руки врача тряслись, и он смотрел на исчёрканный листок, не видя написанного.
- Я обязательно прочитаю всё, - дрогнувшим голосом сказал он. - И вот ещё что: я попрошу вас на некоторое время остаться в больнице.
Психиатр вопросительно взглянул на Нику, а ту разобрал смех, и она прыснула:
- Вы можете задержать меня силой, зачем же нужны просьбы?
Он не улыбнулся.
- Я не вижу в вас безумия, но отклонения, несомненно, присутствуют...
- Как и у всех творческих людей, - хмыкнула она.
- Да, наверное. Я не намерен с ними бороться, но, по моему мнению, обследование необходимо для вашего же блага. Вы будете жить в нормальных условиях, как вели себя санитары, даже не вспоминайте, больше этого не повторится. Считайте, что вы...
Он пощёлкал пальцами.
- В санатории.
Улыбка исчезла с лица Ники.
- Вы хотите выяснить, какова природа моих приступов?
- Да, если вы не станете возражать.
- Не стану, - серьёзно ответила она, - я тоже заинтересована в этом.
Мужчина вздохнул с облегчением.
- Ну, вот и прекрасно! Можете вести себя совершенно свободно: гулять, ходить в столовую, читать. Я поговорю с персоналом.
Когда Ника, попрощавшись, вышла, Дмитрий Александрович сел к столу и ушёл в размышления. Наконец он поднял голову и, набрав номер, сказал телефонной трубке: